обязательном для юных дебютанток (отнюдь не красившем ее), или в желтом, красном или оранжевом, что сказывалось на ее внешности самым плачевным образом. Единственный раз, когда Пенелопа попыталась примерить зеленое, миссис Федерингтон уперлась ладонями в свои мощные бока и заявила, что зеленый цвет навевает уныние.
– А вот желтый, – изрекла она, – цвет счастья. Счастливая девушка скорее поймает мужа.
После этого Пенелопа окончательно решила, что лучше даже не пытаться понять ход мыслей ее матери.
В результате все туалеты Пенелопы были желтыми, оранжевыми, а порой и красными, что делало ее совершенно несчастной и чудовищно смотрелось с ее карими глазами и рыжеватыми волосами. Но поскольку от нее ничего не зависело, Пенелопа решила улыбаться и терпеть: если она не сможет выдавить улыбку, то по крайней мере не станет плакать на глазах у публики.
Чего, с гордостью отмечала Пенелопа, она никогда и не делала.
И как будто этого было недостаточно, именно в 1813 году в «Светских новостях» начали печататься еженедельные обзоры, принадлежавшие перу некоей таинственной особы, именовавшей себя леди Уистлдаун. Одностраничная газетка стала сенсацией. Никто не знал, кто такая леди Уистлдаун на самом деле, но у каждого, казалось, были свои соображения на этот счет. Неделями – нет, месяцами – Лондон только об этом и говорил. Первые две недели газета доставлялась бесплатно – достаточно, чтобы заинтриговать высший свет, – после чего доставка внезапно прекратилась, зато на улицах появились мальчишки-разносчики, запрашивающие просто возмутительную цену в пять пенни за газетный листок.
Но к этому моменту никто и помыслить не мог, чтобы обойтись без ежедневной дозы последних сплетен, и все безропотно расставались со своими монетами.
В результате некая женщина (или, как полагали некоторые, мужчина) становилась богатой.
От своих предшественников леди Уистлдаун отличало то, что она не скрывала имен персонажей своих заметок. В газетке не было намеков на леди Р. или миссис В. Если леди Уистлдаун писала о ком-то, она указывала его полное имя.
И когда леди Уистлдаун хотелось написать о Пенелопе Федерингтон, она так и поступала. Первое появление Пенелопы в «Светских новостях» выглядело следующим образом:
«Из-за неудачного выбора платья мисс Пенелопа Федерингтон выглядела как перезревший плод цитрусовых».
Довольно болезненный укол, признаться, хотя и чистая правда.
Второе появление Пенелопы в газете леди Уистлдаун выглядело не лучше:
«За весь вечер мисс Пенелопа Федерингтон не произнесла ни слова, и неудивительно! Бедняжка просто утонула в оборках своего платья».
В общем, Пенелопа не без оснований опасалась, что подобные отзывы не прибавят ей популярности.
И все же сезон нельзя было назвать полной катастрофой. Нашлись люди, с которыми она подружилась. Леди Бриджертон, как ни странно, прониклась к ней симпатией, и Пенелопа обнаружила, что может говорить с обаятельной