сам побежал к старухе, обратился к подростку: – Ну, Мишка, давай быстрее бумагу и беги отсюда. Вот-вот здесь появятся опричники и начнут лютовать.
– Я сейчас слышал, что один из них сам себя задушил! – восторженно произнёс тот, торопливо вытягивая из рукава старенького кафтана свёрнутый в рулон лист бумаги, и спросил. – Как такое возможно?
– Не знаю, – развёл руками Ратмир и, забрав у подростка бумагу, подтолкнул его в спину: – Беги, давай быстрее. А то сам попадёшь под плети опричников.
Выйдя из дверей, Ратмир увидел, как хозяин корчмы бережно, под локоток, повёл полуслепую старуху куда-то на задний двор.
Ратмир вскочил на лошадку, окинул взглядом опустевшую площадь, неподвижное тело опричника… Брови его удивлённо поползли вверх – он не увидел тела разрубленной женщины. Только широкое кровавое пятно напоминало о недавней трагедии.
Ратмир покачал головой и направил лошадку в узкий проезд между каменными домами, заросший какими-то кустами.
Неожиданно он услышал шум, приближавшийся к площади – крики и брань людей, топот коней, бряцанье сабель. Ратмир быстро спешился, привязал поводья лошади к тоненькому стволу молодого тополя и бесшумно направился к кустарнику, росшему почти у начала проезда. Здесь он присел на корточки и стал наблюдать, как беснуется, словно стая оголтелых ворон, толпа одетых в чёрное опричников на чёрных же лошадях с притороченными к сёдлам мётлами. Со страшными ругательствами, размахивая плетьми, они кружили по площади вокруг тела своего товарища. Двое из них опустились перед погибшим на колени и стали внимательно разглядывать его со всех сторон. Потом один из них покачал головой и развёл руками. Ратмир внимательно прислушался.
– Да вот же на шее у него укус! – воскликнул один из них, тыкая толстым пальцем куда-то в шею погибшего.
– Сам себя он поцарапал. Видишь же, какие перстни у него на пальцах. Да и что такое могло его так укусить, что он тут же окочурился ? – возразил ему второй.
– Шмель мог так укусить.
– Да второго дня его шмель вон в спину у реки укусил, а ему хоть бы что было, – с жаром заявил первый.
Остальные опричники в это время медленно кружили по площади, словно вынюхивали жертву. Но площадь была безлюдна, все ставни на окнах закрыты. Неожиданно Ратмир напрягся и прищурился. Он изо всех сил старался рассмотреть одного из опричников, проехавшего в этот момент на лошади у противоположного края площади. Вот он повернул коня, и Ратмир хмыкнул.
– А почему бы и нет? – вполголоса он задал вопрос самому себе, и, не спуская глаз с того опричника, стал внимательно слушать дальше.
Опричники же, не найдя ничего необычного в смерти своего товарища, посовещались и решили отвезти и отдать его тело родным. Они погрузили мертвеца на лошадь, перекинув его через седло, и укрепили конопляной бечёвкой. Тут же приторочили окровавленную саблю. Один из них взял лошадь погибшего за поводья и повёл её к своей лошади.
Ратмир, убедившись, что чёрная стая опричников скрылась за каменными