и только своим детям она позволяла любые вольности.
Итак, сидя от неё в нескольких шагах, я держала в руках книжицу о внезапной смерти лгуньи Марии. Во мне всё кипело. В конце концов я не выдержала, – огульные обвинения во лжи в присутствии постороннего человека показались мне болезненно оскорбительными. Я не могла промолчать:
– Я не лгунья! – крикнула я миссис Рид. – Будь я лгуньей, я бы сказала, что люблю вас, но я говорю вам, что не только не люблю, но даже ненавижу вас больше всех на свете, даже больше, чем вашего сына! А эту книгу о лгунье можете отдать своей дочке Джорджиане, это она врёт, а не я!
– Тебе больше нечего сказать? – холодно спросила тетя, как говорят со взрослыми, а не с детьми.
– Я рада, что вы мне не родная тетя! – продолжала я. – Больше никогда я не назову вас тетей. Если меня когда-нибудь спросят, как вы со мной обращались, я расскажу всю правду. Вы жестокая и злая женщина.
– Как ты смеешь это говорить, Джейн Эйр?
– Как я смею, миссис Рид? Как смею? Да ведь это правда. Вы думаете, у меня нет чувств, мне не нужна любовь?! До самой смерти я не забуду, как вы закрыли меня в красной комнате, несмотря на то, что я вас умоляла этого не делать. Все думают, что вы добрая женщина, но я расскажу в школе, какая вы на самом деле! Это вы лгунья! Вы злая!
Мисс Рид, не ожидавшая от меня такого напора, начала оправдываться.
– Ты не права, Джейн! Что с тобой? Тебе плохо? Хочешь воды?
– Нет, миссис Рид.
– Уверяю тебя, я хочу быть твоим другом.
– Нет, это ложь.
– Ты вспыльчива, Джейн, согласись! А теперь, будь моей хорошей девочкой, иди к себе в комнату и отдохни…
– Я не ваша хорошая девочка, я не хочу отдыхать. Отправьте меня в школу как можно скорее, миссис Рид, я не хочу здесь больше оставаться.
– Да, надо тебя действительно поскорее отправить в школу, – сказала, миссис Рид и поспешно вышла из комнаты.
Враг отступил. Это была моя первая победа. Несколько минут я стояла, испытывая необычайный душевный подъем. Однако скоро он исчез. Мне опять стало грустно, я вновь почувствовала себя несчастной, – как тяжело ненавидеть и быть ненавидимой! Дети не должны воевать со взрослыми.
Глава V
В это ранее утро, девятнадцатого января, меня провожала только Бесси, которая собрала мне в дорогу кое-что из еды. Накануне вечером миссис Рид предупредила меня, чтобы я не будила утром для ненужных прощаний ни её, ни детей. К воротам усадьбы подъехал дилижанс, меня усадили, и настал долгожданный момент прощания с Гейтсхэдом и с семейством Ридов.
– Присмотрите за ней! – крикнула Бесси кондуктору, когда он усаживал меня в дилижанс.
– Хорошо, хорошо! – ответил тот, захлопывая дверь. Трогай! – и мы поехали вперед.
Дорога была неблизкой, но я мало что помню – настолько мучительно было для меня это путешествие. Наконец после пятидесяти миль беспрерывной тряски дилижанс остановился, дверь открылась, и женский голос спросил:
– Есть