«Бывает же, что и такое привидится», – подумалось мне. Я снова заснул, но воспринятое мной во сне, перед тем, как вновь погрузиться в дрему, несколько раз прокрутил, чтобы, как я посчитал, не забыть. Подобная практика привела к успеху. Утром я четко помнил не только сон в общем, но и главных действующих персонажей, все то, что произошло со мной.
Мое внимание тогда привлекли и предмет, похожий на батарейку, и инструменты, висевшие рядом с гигантом в воздухе, как будто не было вовсе никакой гравитации. По природе я вообще был человек увлекающийся. Мне давно не давала покоя мысль о том, что гравитацию и постоянное притяжение Земли можно и нужно поставить себе на службу так, чтобы ими можно было управлять. Что еще, как считал Майкл, было во мне хорошо, я никогда не считал изначально, что чего-то нельзя достичь. Я изучал предмет или явление, но не бросался на любую проблему сразу, предпочитая собрать о ней информацию.
Вообще я был необычным подростком и юношей, а потом молодым человеком. Меня не прельщало то, от чего сверстники были в восторге и чему уделяли огромное количество времени. Я не любил вечеринки, избегал их, предпочитая что-то мастерить, к чему-то приходить, что, не скрою, доставляло мне радость. Я не мог понять, как часами можно играть в компьютерные игры, «висеть» в интернете и заниматься пустопорожними беседами. И если в юношестве подобные убеждения у меня не четко сформировались, то после двадцати пяти лет я уже точно знал, чего хочу, чем мне нужно заниматься и много, а каким увлечениям или времяпрепровождению вообще не стоит уделять внимания.
Сверстники быстро махнули на меня рукой. Погруженный в свои мысли юноша, который часто хмурил брови, слегка закусывал губу, испытывал стеснение при встречах с женщинами и не разделял виды сверстников на веселое и пустопорожнее проведение времени, вначале раздражал, а потом только лишь злил большинство сверстников. Во мне видели во многом «белую ворону», которая сторонится развлечений, не принимает участия в активном отдыхе и в праздниках, уходит от общения. А раз так, то чего с таким водиться? Даже специальная школа, куда я попал, не избавила меня от подобного отношения. Я принял тогда мир таким, каким он был и каким я видел его, находя для себя удовлетворение в работе, в той деятельности, которая, что бы кто ни говорил, приносила мне наивысшее удовлетворение.
Я не знал, почему для меня дело обстоит таким образом. Одно время я даже думал, что слеплен немного не из того теста, чем остальные, но время и размышление, а еще больше осмысление происходящего расставляют все на свои места. Ты, если хочешь знать ответ, всегда его получишь, надо только поставить вопрос самому себе, своему сознанию. Приходит время, когда ты тем или иным образом получаешь ответ. И приходит он совершенно естественно, я бы даже сказал, что в большинстве случаев непринужденно. Говорю только лишь из собственного опыта. Основываюсь только лишь на нем и на своей интеллектуальной деятельности. Ведь интеллект надо гранить постоянными усилиями, находя подходы, сопоставляя,