делала так раньше, и после мы не виделись годами. Она успевала за отрезки нашей физической разлуки выходить замуж за очередного занудного и обеспеченного флегматика, а я…
Покорно принимал ее ночные нетрезвые звонки, наполненные самобичеванием от того, что бедная девочка опять ошиблась и успокаивал как умел. Советовал бросить этого очередного кретина и… Нет. Альтернативы я никогда не предлагал. Вслух. Это могло стать точкой. А точки не хотела ни она, ни я.
Пожилая леди поднялась в ресторанчик вместе со мной. Это было очень странно – будто мы были с ней давно знакомы и от того нам не требовалось разбавлять короткий путь беседами и ни к чему не обязывающими легкими историями. Она заняла место напротив меня.
К слову сказать, леди осталась босой. Я даже удивился, отчего ей не сделали замечаний. Правда, разве это честно – наградить меня презрительной ухмылкой за лед, а ей простить такую нетактичную оплошность?
Женщина была очень красива, не взирая на возраст, на вид представляющий собой пару бальзаковских. Ее худое лицо было приятно напудрено и обрамлено седыми кудрями. Они благородно покрывали лоб и уши, в которых красиво переливались крупные камни.
Пожалуй, очень дорогие камни. Только породистые драгоценности умеют так переливаться – естественно и дозированно, всеми цветами радуги. Несколько приглушенно, непередаваемо и очень богато.
Всю дорогу она медленно и самозабвенно пила свое вино. Ее тонкая рука красиво окутывала пальцами высокую ножку бокала, от того у меня сложилось впечатление, что женщина из светского общества. Такая прямая была у нее осанка и безупречность в одежде. Каждая пуговица на ее шелковой блузе будто говорила – вот так обязаны сидеть на одежде пуговицы и ни на миллиметр дальше! Кольца, на ее безымянном пальце я не приметил.
Признаюсь, что я был сильно заведен от того, что с Полиной у нас сложилось так, как сложилось, и от того не следил за манерами и словами. В какой-то момент мне стало неуютно от присутствия пожилой леди. Она ничего больше не говорила и не просила, но сидела рядом с таким видом, будто я ей что-то должен.
Я не навязывался к ней с разговорами, но она была женщиной, от того я постарался быть джентльменом и задал вопрос, правда, довольно резко:
– Не хотите уже познакомиться?
Она улыбнулась. В ту секунду я пожалел, что был груб. У нее была очень красивая и естественная улыбка, такие сейчас большая редкость. Она улыбалась своими лучистыми глазами кофейного цвета, а не просто уголками губ, приятно обрамленными морщинками. Пожилая леди мягко махнула рукой официанту и также мягко к нему обратилась своим бархатным голосом.
– Принеси бурбон, будь добр.
Я обратил внимание, что она обращалась к нему на «ты», будто была очень важным гостем. С манерами у нее было все в порядке. У женщины с такой идеальной прической не может быть дурных манер. А может быть, она владелица? Тут все встало на свои места, так вот почему ей простили отсутствие туфель! Странно, почему мы никогда