Человек бывалый, воевал в Чечне, участвовал в захватах, работал в муниципальной милиции, привык рисковать жизнью. Его отпустили, обвинять вроде как не в чем. Машина, как он объяснил, не его. Попросили его помочь пригнать её на нужное место. И хотя гостя там ждали с засадой, план не удался.
Через месяц эту машину снова задержали. В ней, кроме уже известного водителя, находился один пассажир. Документы у обоих милицейские. Того, кто за рулем, узнал один из проверяющих, тем не менее, документы все же решили уточнить по рации. Пока шла проверка, пассажир неожиданно выскочил из машины и кинулся наутёк. Сначала все оторопели, потом бросились в погоню. Дальше произошло совсем непредвиденное: когда кольцо окружения сомкнулось, беглец опустился на колени и выстрелил себе в голову.
Водитель машины категорически отказался отвечать на вопросы о причине этого дикого поступка своего пассажира. Отговорился тем, что, мол, нанялся подрабатывать у этого человека, а в его личные дела не лез. Однако при осмотре машины нашли подставные номера.
Самоубийца оказался, между тем, фигурой интересной. За ним числились три судимости. Правда, не такие серьёзные, чтобы на всю жизнь пропитаться запахом тюремной похлебки, но все же… Причем первая за преступление, совершенное в форме сотрудника милиции чуть ли не в малолетстве! Опыт, оказывается, ещё вон с какой поры.
Захарова хорошо знали во многих подразделениях милиции. В его принадлежности к органам никто не сомневался. Например, если к начальнику подразделения, в котором в это время находился по делам Захаров, приезжал высокий чин, он по-свойски пожимал ему руку, что впечатляло присутствующих. По документам выходило, что он служил в спецподразделении при министерстве, и через каждые два года его повышали в звании. В подчинении его подразделения находилась группа типа спецназа, которая участвовала во многих милицейских операциях. Причем, как в порядке поддержки, так и самостоятельно.
Самое удивительное, что этот «спецназ Захарова» производил настоящие аресты и привозил преступников, задержанных за самые разнообразные злодеяния: вымогательства, хранение и ношение огнестрельного оружия, за наркотики, в разные отделы милиции. Причем задержания были оформлены и зарегистрированы по всем правилам. И те, кто были задержаны, впоследствии действительно попадали на нары, а в милицейской статистике подрастали срубленные палки раскрываемости. Но вся беда заключалась в том, что эта самодеятельность самозванного милицейского подразделения была совсем небескорыстна. И энтузиазмом Захарова двигали далеко не патриотические мотивы. Сдавая одного за другим подмосковных бандитов настоящей милиции, Захаров расчищал себе место для того, чтобы самому заменить арестованных «кровельщиков» для солидных коммерческих структур.
Действовали бойцы «спецподразделения» уверенно и по-милицейски четко. Отряд был сформирован из бывших и строевых офицеров, хорошо знающих службу, а также курсантской