месяца они прожили вместе. Изя Дворецкий учился в школе прокуратуры, его мечтой было стать таким, как Вышинский…
А Венгроверу в Москве было где развернуться. Даже Ленинград казался теперь провинцией, ну а уж Иркутск или прожаренный солнцем Орджоникидзе, что они? Да разве могли сравниться с московским «Эльдорадо»?
В 1937 году его все-таки поймала московская милиция, но, перепилив решетку, он сбежал из участка. Через два месяца его снова ловят и вменяют тридцать крупных краж из госучреждений! А ведь это рекорд за полгода его похождений в столице.
В 1938 году новая судимость и суровая зековская доля в Темлаге. Но уже в 1939 году он опять бежит, но теперь точно знает, куда ему следует держать путь. Ловить жар-птицу можно только в Москве.
В 1939 году Москву взбудоражили слухи о необыкновенной банде квартирных воров-невидимок.
За короткое время в столице случились 60 домовых краж. Таинственных домушников не останавливали самые замысловатые замки и хитроумные засовы. Люди стали бояться оставлять квартиры даже на несколько часов. На улице Горького или Арбате ежедневно нежданные гости похищали из квартир именитых граждан ценные вещи.
Может быть, сегодня, – рассказывал Корнеев, – когда в Москве после 90-го года начались заказные убийства по несколько раз в неделю, а квартирные кражи теперь не обходятся без разбоев, то время современным операм покажется просто беззаботной забавой. Но нельзя рассматривать событие вне условий, в которых оно произошло…
Дело в том, что в 1937 году советская власть объявила – в СССР с уголовной преступностью покончено раз и навсегда… Все преступные элементы изолированы и заняты на строительстве каналов Беломоро-Балтийского и Москва-Волга, где труд перековывает правонарушителей в добросовестных созидателей новой жизни.
Москва стала безопасной для жизни народа, а 101-й километр от неё теперь черта оседлости для всех ненадежных персонажей. Закон о тунеядцах был призван оздоровить советское общество, а борьба с преступностью стала важным государственным делом при участии сознательных граждан.
Надо отдать должное нашим предшественникам в МУРе, – подчеркнул Владимир Федорович. – Ведь они действительно ликвидировали все «малины» и бандитские «хаты» в районах Сухаревки, Домниковки и Марьиной Рощи. «Фартовым дням» пришел конец.
Теперь, как это было совсем недавно, запросто завалиться в кабаки с «марушками» и цыганами уже не получалось. Швейцары и официанты были обязаны сообщать в милицию обо всех сомнительных гостях и оперативники сразу вызывали на «исповедь»: откуда деньги?
И вот на таком, казалось бы, благополучном фоне жизни в столице вдруг появилась группировка квартирных воришек, которая поставила на уши всю столичную милицию.
Шайка, собранная Венгровером, была особенной. Его люди не якшались с криминальным миром, никого из них не видели в блатных «малинах». Агенты МУРа только пожимали плечами на вопросы оперативников.
Как потом выяснилось