под носом. Но это, конечно, было бесполезно, потому что не в результате, а в процессе было дело.
Про себя Даша вынесла Зое приговор: идиотка, причем дело не столько в отсутствии ума, сколько в эмоциональной непроходимой тупости. Но когда одна знакомая спросила ее, не кажется ли ей странной жена Умара, она ответила дипломатично:
– Дурочка. Милая, приятная, доброжелательная и общительная дурочка. Что, возможно, и требуется такому напряженно-сосредоточенному трудоголику-маньяку.
Она не произнесла одной мысли: эту семью надо бы страховать, настолько экзотические характеры окружили двух маленьких девочек в чужой, совсем непонятной еще для них стране.
А ее определение получило путевку в жизнь, стало ответом на вопросы многих. Зоя – славная дурочка. Ей стали давать советы, дарить подарки, приглашать в гости с детьми. Так люди оказывали уважение незаменимому мастеру Умару.
Сложная, бурная жизнь Даши топила на своем пути не только часы, дни, многие лица и эпизоды, – годы, казалось, пролетали на гребне взмывающих и падающих волн. Запутанную, иногда больную личную жизнь она поправляла запойной работой. Из тяжелой работы выплывала благодаря теплому просвету такой жестокой и такой неожиданно дорогой личной жизни.
И привычным фоном оставался ее быт, удивительным образом облегченный благодаря тактичному, незаметному и почти гениальному участию Умара. Зою с детьми она не встречала очень давно. А когда случайно на них наткнулась, выходя из машины, по тому, как выросли девочки, поняла, что прошло с их последней встречи не меньше года.
Было очень поздно, около полуночи. А они то ли вышли из подъезда, который был далеко от их собственного, то ли просто там стояли.
– Привет, – весело окликнула Зою Даша. – Сто лет не видела вас. Вы что здесь делаете среди ночи?
– Умар работает в этом подъезде, мы его ждем, – ответила Зоя.
Она как-то вымученно улыбнулась, Даше показалось, что она ей не рада. А лица девочек были очень бледными, казалось, они засыпают на ходу.
– Он просил его ждать? А ты набери его. Если он задерживается, не стоит ждать. Смотри: дети хотят спать, давайте я вас провожу.
– Не нужно – не нужно провожать, – решительно замахала руками Зоя. – Мы и так не будем его больше ждать. Мы побежали домой. Спасибо тебе, Даша.
Вот тогда Даша почувствовала то, что у других журналистов называется профессиональной интуицией, а у нее – что-то сродни болезни. Маленькое грозовое облачко заползает глубоко в мозг и там существует само по себе, скрытно, но упрямо. И самые разные мысли вдруг начинают увязать в нем, возникает ощущение нерешенной задачи, неразгаданной опасности. Облачко все тяжелеет, требует другой информации, притягивает новые детали. И что характерно: собственная жизнь больше не уносит Дашу от одного мелкого острого камешка чужой жизни, а, наоборот, выводит прямо на него.
Даша год не видела Зою с детьми, а после той ночной встречи они стали встречаться довольно часто.