угадаете, что тут написано, – говорю я, размахивая газетой.
Крисси хмурится:
– У меня операция в самом разгаре, а ты орешь под руку.
– Лесбиянка Дэннис и Герцогиня Йоркская болеют, – говорит Люпен, указав на двух улиток на дощечке.
– У них сцепленный рак, – говорит Крисси.
Я подхожу посмотреть. Похоже, у Лесбиянки Дэннис и Герцогини Йоркской и вправду «сцепленный рак» – они сцепились друг с другом, соединившись двумя непонятными белыми трубками. Крисси подцепляет их ножницами, эти трубки.
– Они уже были такими, когда мы пришли, – говорит Люпен. – Они так сидят три часа. Мы наблюдали.
Крисси закатывает рукава.
– Они не могут расцепиться! – говорит Люпен. – Они застряли!
– Тише, Люпен, – говорит Крисси. – У меня самый ответственный момент.
Он разрезает белые трубки. Улитки корчатся – довольно яростно для улиток – и прячутся в домики, испуская сердитые пенистые пузыри. Мы все облегченно вздыхаем.
– Они свободны! Улитки наверняка рады, – говорит Люпен и переносит их на ветку сирени, где много цветов. – Чтобы быстрее выздоравливали.
– Ну, что там у тебя? – говорит Люпен, деловито вытирая ножницы о штаны.
Улитки по-прежнему испускают агонизирующую пену.
– В городском драматическом ставят «Энни»! – говорю я, размахивая газетой. – Мы уже знаем все реплики! Лучше нас в Вулверхэмптоне «Энни» не знает никто! Нам обязательно надо пойти на прослушивание! Вы с Люпеном сыграете бедных сироток в приюте!
Крисси пристально смотрит на меня.
– Вы сыграете бедных сироток? – переспрашивает он. – Вы? А кого собираешься играть ты?
– Ну…
Выдержав паузу, я говорю:
– Энни.
Крисси рыдает от смеха. Я прямо чувствую, как звуковая волна его смеха разбивается о мое круглое щекастое лицо. О мою тушку – массивную, как у игрока в американский футбол. О мамин лифчик у меня под футболкой – он мне великоват, и пришлось немного его ушить обметочным швом («Шитье для девочек», 1979). Крисси не верит, что я сумею сыграть заморенную голодом, но неунывающую восьмилетнюю американскую сироту во времена Великой депрессии.
– Энни, – повторяю я твердым голосом.
– Мэнни, – говорит Крисси. – К едрене фене.
Но я знаю, что втайне Крисси сам хочет сыграть Энни. Вот поэтому он и смеется.
Все утро мы репетируем «Энни» в саду. Удивительно, но Крисси – тоже, хотя он уже такой взрослый. Он не только отлично справляется с ролью Пеппера, но и читает все реплики мисс Ханниган. Из него получается очень даже убедительная мисс Ханниган. В который раз я горжусь старшим братом. Мы репетируем как одержимые. Я твердо намерена поучаствовать в этом спектакле. Мы будем лучшей компанией сироток из всех возможных претендентов.
Мы делаем небольшой перерыв на обед – крекеры с сыром, которые мы едим, сидя на дереве, словно стайка взлохмаченных толстых птиц.
Потом мы еще репетируем до