он вернулся в Ростов и с грустным видом жаловался бы друзьям и подругам на не сложившуюся столичную жизнь. Но авторитет дяди не дал осуществиться такому сценарию, и Кирилл с не очень-то и заслуженными оценками в зачётной книжке перекочевал на второй курс.
Из промозглой депрессии горе-студента вывела любовная эпопея, весьма похожая на ту, что приключилась с Кирой. Только она содрогалась от пылкой любви к своему молодому преподавателю, а к ростовскому мачо воспылала страстью привлекательная ассистентка кафедры философии, которая вела у будущих геологов семинарские занятия по диалектическому материализму. По отношению к Кириллу диалектика у преподавательницы Валентины Ивановны – так звали обаятельную синеглазую шатенку, была, в отличие от её основателей, Аристотеля и Гегеля, более чем незатейливая. На первом же занятии она обратила внимание на явно скучающего красавчика Коновалова. А уже на втором семинаре попросила его вечером подойти к закрытию институтской библиотеки, где работала над кандидатской диссертацией. Требовалось всего-навсего помочь загрузить многотомные труды Карла Маркса в машину. Поначалу светло-кремовая «Волга», в багажник которой молодой провинциал укладывал книги, произвела на него более сильное впечатление, чем голубые глаза её стройной хозяйки. Когда же обладательница их небесной лазури пронзила его словами: «Не будете ли так любезны прокатиться до моего дома? Вы же понимаете, что книги из багажника должны попасть на мой письменный стол», – он понял, что машина – это не более чем весомое приложение к этой красивой женщине.
Валентина Ивановна уверенно вела своё шикарное авто по оживлённым московским проспектам, время от времени поворачивая к слегка растерянному парню свою аккуратно причёсанную головку и одаривая его обольщающим взглядом. Буквально в считанные мгновения Кирилл осознал, что эта сексапильная особа с кафедры философии очаровала его. Пока он прикидывал, каковы шансы студента придвинуться к своей преподавательнице поближе, авто свернуло с многополосной авеню в какой-то переулок и притормозило возле приметного особняка. Кирилл, полагая, что это и есть её родные пенаты, открыл багажник, чтобы выложить из него философские талмуды. Но молодая женщина нежно взяла его за руку и как несмышлёного малыша повела не к этому зданию, а к какой-то соседней неказистой постройке. Над её входной массивной дверью голубоватым неоном светилась вывеска «Третий путь». Его спутница позвонила в почти невидимую кнопку звонка. Дверь тотчас же распахнулась, и в уличную темноту брызнули снопы золотистого света, искристыми бликами вырывающиеся из чрева помещения. Валентина Ивановна дружелюбно помахала рукой двум вышедшим наружу здоровенным качкам, наряженным в чёрные костюмы, и, указывая на Кирилла, небрежно проговорила:
– Прошу не беспокоиться! Этот симпатичный тинейджер со мной.
Похоже, что её в этом заведении не только знали, а ещё и уважали, так как рослые секьюрити тут