сковывали нехорошие предчувствия – стоит один раз прогнуться…
Конец рабочего дня – я уже написал докладную на сварщика Ивана Степановича, но директору не отнес: еще размышляю, сомневаясь. Тихо ступая, в кабинет входит Тевелев-старший – лицо от пота и земли в разводьях грязи. Сказал, как простонал:
– Все начальник, мы пошли. Инструмент сдали…
– Всю землю перетаскали?
– Да где там – как раз до октября валандаться…
– Григорий Вениаминович, ты знаешь, где живет наш сварщик?
– Степаныч? Знаю, конечно.
– Проводишь?
– А что туда провожать? Двухэтажный дом на перекрестке улиц Советская и 30лет ВЛКСМ.
– Это где молочная кухня?
– Как раз напротив – через дорогу. Войдешь во двор со стороны Советской – первый подъезд, первый этаж, первая дверь налево…
Я занес директору докладную и отправился к обвиняемому мною человеку каяться. В квартиру стучаться было не надо – Степаныч веселенький сидел на скамейке и посматривал на детишек в песочнице.
– Иван Степанович, я пришел к тебе просить прощения.
Тот, еще не зная, в чем дело, мгновенно ответил:
– Без бутылки ни за что не прощу.
Видно было, как его била крупная дрожь.
– Может, пива?
– Тащи – согласился он.
Я сходил в магазинчик за дорогой и приобрел две полторашки «Жигулевского». Начал было каяться об обстоятельствах, вынудивших меня написать докладную, но Степаныч прервал, ткнув своей емкостью пива в мою:
– Бум!
Я кивнул и с удовольствием стал смаковать прохладный напиток.
Засосав добрых поллитра, сварщик спросил:
– Так что случилось?
Я рассказал о своем конфузе.
– Ужас какой! Как ты, начальник, мог? – но вид Степаныча не соответствовал его словам: он улыбался, должно быть, прикалываясь.
Вот такие случаются метаморфозы на нашей грешной земле.
2
Нет у работников бюджетных организаций ничего хуже, чем получать нагоняи от вышестоящего начальства. И все равно, несмотря на то, что много раз в жизни приходилось исполнять эту жуткую роль ругаемого, привыкнуть к ней никак не мог – по мне, так лучше бы уж премии молчком лишали, если провинился в чем…
– Так значит, перечим директору? – встретил меня на следующее утро Белов упреками. – Как же тебя угораздило?
Хотя, как я уже говорил, считал своего непосредственного начальника кем-то вроде приятеля, ничего хорошего от такого начала разговора не ожидал. Сомневаясь, правильно ли он поймет меня, рассказал перипетии вчерашних событий, связанных с пьянством сварщика на рабочем месте.
– Ты что, не мог написать докладную, которую она от тебя хотела?
– Что я мог сочинить о событии, которому не был свидетелем?
– Не мог или не хотел? Пьянство, стало быть, покрываешь? Права Елена Владимировна…
Ну что тут сказать? Я рукой махнул – бесполезно что-нибудь объяснять.
– Директор