престижность выполняемой работы уменьшается, стекая до еле выживающих сотрудников Компании, которых либо сослали за недостаточное прилежание, либо распределили после плохого окончания учебы. И вот он – малоподвижный, задыхающийся от туго затянутого галстука и стянувшего живот ремня – привычно сидит за своим небольшим низким столом и стучит по печатной машинке, проговаривая каждый набираемый символ. Лист бумаги усеян расчетами, вычислениями, формулами и требуемыми значениями. Ошибка невозможна, ведь она грозит снижением баллов в общем зачетном рейтинге сотрудников: чем больше сумма баллов, тем выше этаж и ближе новый мир. Десяток профессионалов, занимающих верхние строки, ежедневно обсуждается всеми и вся: кто-то восхищается ими, кто-то ненавидит. Все жадно рассматривают таблицу успеваемости, почти облизываясь, но никто лично не знаком, не видел, не пожимал рук этих корпоративных небожителей. Они сменяются часто, набирают нужную сумму баллов и улетают на заслуженный покой. Громкоговорители повторяют их имена, призывая равняться, стремиться к их уровню.
Прогуливаясь по нижним этажам, он видел группу сотрудников низшего звена, одетых в футболки с напечатанными именами Лучших из нас, рассказывающих друг другу услышанное о Них, придуманное, желаемое. Еще немного и начнут поклоняться. А имена на футболках меняют исправно.
За окном он видит далекий частокол офисных высоток, воткнутых в серо-черный океан их затуманенного перенаселенного мира. В каждой живут и трудятся на благо родины сотрудники единственной Компании (да будет благословенна Она!). Туловища небоскребов омываются дождем и ветром, подобно титанам, держат небо, всю оставшуюся страну, скрывая горизонт. Внизу, между ними, на оставшихся огрызках земли, среди лавин мусора доживают бедняки без работы, без смысла и цели. Гниют и жалуются, не в силах что-то изменить, добиться лучшей жизни, вернуться в Компанию. Шепотом ему рассказывали, что каждый день в остатках загрязненного океана, трусливо шумящего вдалеке, где платформа и взлетная полоса, десятки или сотни бедняг плывут к ней или неизвестно куда, часто утопая и жалобно крича.
И вдруг, словно щелчок, он часто моргает, чертыхается: высматривая остатки красоты мира, он потратил время непродуктивно, пусто, глупо. Там, вдалеке, другие обгоняют его, пишут больше, грамотнее, чище, их расчеты точнее и изящнее. Его пальцы устают, хрустят, но он не слышит их жалоб, капризного плача, обрушивает на пишущую машинку все свои силы и умения.
Включается сигнализация, загораются красные лампы под потолком. Все прекращают работу, и один за другим в унисон направляют взгляды вслед за указующим пальцем начальника отдела – за окно или в телевизор, а там – блестящий космический корабль выпускает пухлые клубы дыма, рычит двигателями и плавно прыгает над океаном в небо навстречу звездам. Едва в облаках скрывается его тлеющий огарок, все заученно обливают комнату и друг друга громкими восхищенными аплодисментами, нетерпеливо