и перепуганной барышне «хорошенькую блондинку».
– Что читаете? – покосившись на обернутый газетой переплет, поинтересовалась я.
«Чаще надо общественным транспортом ездить, – подумалось мне при этом. – Лучший способ повысить самомнение. А то целый день в машине, как Гюльчатай в парандже… Конечно, ни единого лестного слова за день».
Так и комплекс неполноценности заиметь можно. Ах, на меня уже никто не обращает внимания! Это старость! – периодически страдаю я, воображая солидный возраст там, где еще даже не ступала нога взросления. Все потому, что новых лиц не вижу, а старые или настолько уже ко мне привыкли, что комплименты говорить не будут, или настолько уже мне осточертели, что их комплименты воспринимаются хуже любых ругательств.
– Читаю книгу, – ответил юноша, и я, увлекшись своими мыслями, даже не сразу поняла, о чем он и почему мне это говорит.
– Это и удивляет, – издевательски заметила я. Включившись в реальность, я решила отплатить юноше той же монетой. – Во-первых, книга бумажная, что странно. Во-вторых, я как-то привыкла, что читают обычно мысли или рэп. А вы вдруг – книгу. Надо же!
Собеседнику, похоже, мой ответ понравился.
– Это методичка по сценарному мастерству, – доверительно сообщил он, – мой научрук ее составил. «Он нас читать себя заставил и лучше выдумать не мог». Они у нас в академии все сильно пишущие.
Я вспомнила, что моя младшая сестрица тоже хотела поступать в Академию культуры. И кажется, тоже на сценарное мастерство. По крайней мере в преддверии окончания школы Настасья воспылала вдруг талантом и страстью к телепостановкам и пошла на подготовительные курсы. Конечно, глубоко травмируя при этом родителей и преподавателей. Родителей – эфемерностью выбранной профессии; преподавателей – взбалмошным характером покоряющего мир подростка и неимоверной длины ярко-синими ногтями с черным черепом на каждом. Одну меня тогда сестрицыно поведение ничуть не огорчало. «Главное, чтоб ребенок был чем-то увлечен и не превращался в праздноболтающееся по чужим жизням существо», – считала я. Теперь же, глядя на своего случайного попутчика, я представила свою сестрицу в обнимку с картонными ящиками в электричке и поморщилась, какой-то частью мозга согласившись с мнением родителей.
– И давно это студенты приличных вузов развозят ящики? – несколько более насмешливо, чем следовало, поинтересовалась я.
– Давно, – невозмутимо ответил юноша. – Вот как стипендию первый раз получат, в процентах от прожиточного минимума измерят, так сразу что-нибудь развозить и начинают. Подрабатывать всегда полезно – «детям на мороженое, бабам на цветы!». Ну и себе на закуску, чтоб не перепутать.
Потребности в детях, закусках, а уж тем более в бабах в ближайшее время у сестрицы не намечалось, поэтому я подбадривающе засмеялась – люблю остроумных людей.
– Вам это кажется смешным? – внезапно посерьезнев, поинтересовался явно обиженный попутчик. – Тем лучше. Я не удивлен. Та моя знакомая блондинка, о которой я рассказывал,