на берегу моря, человека, стоящего рядом с ним, и чайку, парящую в небе над домом. На следующий день я учился строить дом на земле, не шалаш для ночлега, который мы собирали в ледяной пустыне, а дом, в котором будем жить и я, и жена, и новый человек. Первый дом мы поставили за скалой, в двадцати шагах от моря. Охотники собрались и смотрели на наше сооружение.
«Если каждая семья построит себе такой дом рядом с нашим, то вы будете видеть друг друга каждый раз, когда выходите из него, – сказал учитель. – Здесь все слышно и, если сосед попал в беду, вы узнаете и успеете помочь. Звери не будут подходить близко к домам, мы зажжем костры – и огонь станет охранять наши жилища. На земле жить – это не чахнуть в подземелье, не задыхаться в катакомбах от противного, прогнившего и водянистого воздуха. Ваши глаза слепнут от темени катакомб, вы дышите дымом огня и умираете от болезней, ваши суставы болят, а кожа гниет без воздуха. На земле жить и уютнее, и веселее, и безопасней».
Учителя слушали – и только, каждый жил так, как привык и хотел. В один из ясных дней учитель повел нас к глиняной горе, Лани разжег костер возле нее. Учитель сделал лепешку и положил ее близко к костру, она почернела, но стала твердая, как камень, оставаясь при этом легкой и прочной. Вскоре мы наделали горы таких лепешек и стали строить из них жилища, обмазывая стены домов той же, только сырой, глиной. Мы с ним ставили дома в надежде, что семьи выберутся, наконец, из своих подземелий. На охоту ходили группами, одни птицу били, другие кабана выслеживали или медведя. Семьи с неохотой шли на совместную охоту, каждый старался для себя.
«Енох, передай семьям, что у кого нечего есть – пусть приходят к нам в пещеру со своими женщинами и детьми», – сказал учитель.
Я уже научился писать, но пока знаки чертил медленно и криво, зато мог их прочесть охотникам и рассказать, что обозначает тот или иной знак. На уроки стали приходить целыми семьями. Им я не рассказывал о рабах и о войне, где сгорели все живые существа нашей планеты, а только о домах и уюте. Охотникам нравились рисунки учителя, и они с радостью отдавали своих детей на обучение. Уж лучше пускай малыши целый день проводят в пещере, обучаясь и играя со сверстниками, чем путаясь под ногами у взрослых. Учитель предложил делать украшения из морских раковин – и женщины научились делать ожерелья, бусы и пояса. Дети разукрашивали такие поделки соком ягод, цветов, листьев, желтками птичьих яиц. Мы строили, охотились, учились, рисовали, делали бусы и всякие для женщин приятные, но ненужные вещи. У нас были рога, клыки и бивни, но использовать их на охоте неудобно. Как-то вечером учитель принес мне прямой клык, и я не поверил своим глазам: это волшебство, но клык был ровный. Учитель говорил, что не он узнал, как сделать жидкость, которая может выровнять клык или рог; обмазанные жидкостью, кости размягчались и мы, выпрямляя их, делали ножи. Они были длинные и короткие, тонкие, как иголка, или широкие, ими рубили кости и мясо, сшивали шкуры. Охотники боготворили учителя и, собираясь в пещере после тяжелого дня, разжигали