мины и схожие с ними растения и животные.
Человечество тоже не пожелало сдаваться без боя, пусть и безрезультатно для нападавших, но все ядреные, химические и биологические арсеналы военные мировых держав успели опустошить. Перед тем, как всех смели техносы и бионики, мы и американцы успели с соплями и слезами признаться в любви друг к другу и расписаться в собственной умственной неполноценности. Подвели итог – надо было не враждовать, а строить общую оборону планеты, браздить околоземное пространство и разить всяких «сук» направо и налево.
А еще свою лепту в общий бардак вносили собратья по виду, моральный облик реплицированных особей таинственных экспериментаторов абсолютно не волновал.
У меня нарисованная инструктором картина уже складывалась в одно емкое слово, и отнюдь не в «Ад». Наше, наше словечко, на букву «п».
В какой-то мере всем возрожденным повезло в том, что именно мы не успели заразиться инопланетной дрянью биоников, поэтому погибли от какого-то излучения.
– Вооружись, и добирайся до ближайшего поселения только в нем безопасно! Маркер получишь через 59 минут! Остальные подсказки будут всплывать по мере твоего взаимодействия с миром. Но на многое не рассчитывай, день или два, а затем ты считаешься полностью самостоятельным! И, скажу тебе, парень, я вижу в твоих глазах этот блеск, он говорит об одном, шансы у тебя есть! Исследуй новый мир, становись сильнее, взаимодействуй с другими живыми! И да пребудет с тобой сила, брат! – торжественно закончил он, а потом оскалился довольно, – Короче, я сильно сомневаюсь, глядя на твою тупую рожу, что ты проживешь этот час, – весело хохотнул и растворился в клубах дыма.
Свернулась голограмма. Исчез и Дик.
Чу-да-ки!
Осторожно ступая по полу, на котором тут и там виднелось битое стекло, я вышел из ванной. По квартире, обычной трешке, гулял ветер, таская оберточный мусор и несколько пустых целлофановых мешков. За разбитыми стеклопакетами огромное красное солнце начинало подъем. Утро. Стараясь близко не подходить к окну, помня стрельбу, постарался рассмотреть пейзаж за ним.
И замер, обмер ли, не меньше, чем на минуту.
Сейчас я находился на высоте шестого этажа, окна выходили в большой двор с детским садиком в центре. Слева тянулась длинное девятиэтажное здание, в котором зияли тут и там обугленные провалы в бетонных стенах. А еще что-то огромное, рухнуло сверху седьмого или восьмого подъезда, обвалив лестничную площадку и обнажив обстановку квартир. Впереди в метрах ста от элитной новостройки шестнадцатиэтажки-свечки осталась только половина, напоминавшая гнилой зуб. Вторая ее часть образовала завал высотой в треть дома. Справа еще один длинный пятиэтажный дом, часть которого обвалилась.
Множество автомобилей, как горелых остовов, так и целых, все покрыты изрядным слоем пыли. Кучи мусора, раскуроченный тут и там асфальт, сквозь который проломились толстенные раскидистые деревья, пробивалась и густыми клочками высоченная трава. Стены некоторых