щеке. Нет! Она против! Он должен вернуться. Обязан. И пусть у них все не как у людей. Но это их мир. Мир, в котором она привыкла жить. И в этом мире у нее всегда было двое родителей.
Глава 7
«Проклятая баба! – подумала Яна. Она лежала на спине, морща лоб и повторяя про себя в полусне: – Проклятая баба, проклятая баба!» Что за баба-то? Яна открыла глаза и уставилась на потолок. Баба, к которой ушел муж.
При чем тут баба? Яна потянулась, прогоняя остатки сна. Бросила взгляд на будильник. Без четверти семь. Можно еще полежать. И поразмышлять. О бабе. К которой ушел муж.
Да ну! Ерунда! Яна тихонько рассмеялась. Баба исключалась. Димке бабы без надобности. Командировка – вот и вся загадка.
Надо вставать. Работу еще никто не отменял. А сегодня тем более следует быть в форме. Яна вскочила, быстро заправила постель и пошла делать гимнастику, потом полетела в ванную. Душ контрастный, чтобы войти в нужное состояние. Потом мыть голову. Потом наложить крем. Без крема уже никуда. Лет пятнадцать назад она могла неделями о нем не вспоминать, а сейчас не намажешься – будешь чувствовать себя отвратительно.
Выйдя из ванной, Яна мельком взглянула в сторону дочериной комнаты. Спит. Не спросила вчера, когда у нее начинается подработка. Наверное, не сегодня. Иначе попросила бы разбудить. А если забыла? Может, все-таки поднять ее? Яна заколебалась всего на долю секунды. Повернулась и отправилась в кухню. Если забыла – пусть опоздание послужит уроком. Только так. Только тыкаясь носом. Только через собственный опыт. Яна сама так училась и не понимала, почему кто-то должен постигать жизнь по-другому.
Командировка. И скорее всего, он говорил ей об этом. Просто она не обратила внимания. Поэтому и не помнит. Такое ведь уже случалось, и не раз. Да-да, он наверняка в командировке. На этой своей новой работе. И про работу он конечно же докладывал, как докладывал обо всем, что происходило в его небогатой событиями жизни. Надо же ему было заявлять о себе на фоне Яны, вечно чем-то занятой, вечно куда-то спешащей, вечно к чему-то стремящейся. Муж отчитывался во всем. Что видел, с кем разговаривал, что купил… Яна частенько подсмеивалась над ним. Он реагировал на ее насмешки по-разному. Поначалу обижался, замыкался, потом стал возмущаться, а с недавних пор взял за моду иронично щуриться и однажды задумчиво сказал: «Вся прелесть в деталях. В мгновениях. Неужели ты этого не замечаешь?» Яна тогда от неожиданности растерялась, не нашлась что ответить, только рассмеялась принужденно. Он застал ее врасплох. Один-единственный раз. Когда он завел свою песню про детали второй раз, она была уже готова. Осыпала его градом язвительных реплик. Он выслушал ее молча, потом сказал: «А, понятно» – и заговорил на другую тему. Яна почувствовала досаду. Можно было, конечно, продолжить подкалывать его, но что-то подсказывало Яне, что не стоит, что лучше притормозить. Умение вовремя остановиться Яна всегда считала своей сильной чертой.
Угораздило же ее вспомнить о том случае! Яна раздраженно застегивала блузку. «Не о том думаете, девушка, смените пластинку», –