но все же сохранял вертикальное положение:
– Арс, прыгни, пожалуйста, еще разочек! Он у тебя при каждом прыжке так прикольно колдыхается…
Арсений подпрыгнул, повис на краю антресолей и не без труда подтянулся:
– Она там!
Его уже никто не слышал. Реплика утонула в приступе неудержимого истошного ржания. Там-то она там, но как ее достать? Дотянуться снизу не получается, а если повиснуть и подтянуться, то нечем взять, руки заняты. Стулья в комнате отсутствовали, до ближайшей кровати несколько метров. Да какие проблемы, ведь Арсений баскетболист! Он подпрыгнет повыше, дотянется до бутылки, схватит ее, быстро вытащит руку с вожделенным предметом из антресолей и благополучно приземлится.
Пьяный план был неплох. Он даже осуществился. Почти полностью. На целых 80 процентов. То есть подпрыгнуть-то он подпрыгнул, дотянулся до бутылки, схватил ее и даже вполне так себе успешно приземлился. Не успел только вовремя выдернуть руку с бутылкой из недр подвесного ящика.
Едва Козырев оказался на полу, бурный смех сменился гробовым молчанием. Бутылка все еще оставалась цела. То есть она сохранила свою форму и даже содержимое, но вся покрылась равномерной сетью микроскопических трещин. Мелкие кусочки зеленовато-коричневого стекла продолжали удерживаться между собой, похоже, только благодаря приклеенной к ним этикетке.
Друзья, которые к тому времени все втроем уже остались без полотенец, аккуратно, едва дыша, отнесли ее к столу. Достали литровую банку, в которой обычно кипятили чай. Хорошо еще, что для пробки нужен был нож, а не штопор! Аккуратно срезав крышку, они с превеликими предосторожностями перелили портвейн в банку. Даже с жидким азотом в физлаборатории они обращались менее трепетно, чем с этой бутылкой, которая осталась целой лишь благодаря некой неведомой силе. По всей вероятности, это была сила мысли трех людей, страстно желавших добраться до ее содержимого.
Отметить удачу решили там же, в душе. Поскольку ноги уже отказывались поддерживать наших героев в вертикальном положении, сходили в холл за пластиковыми стульями. Расположились в тех же кабинках. Включили теплую воду, разлили портвейн по кружкам. Выпили. Необыкновенная нега и блаженство наполнили тело каждого. Вот она, нирвана! Жорик выкинул стул и уютно устроился на полу, лежа прямо на резиновом коврике в кабинке. Леха оставался на стуле лишь номинально, ногами он уперся в перегородку, а голова склонилась в угол кабинки. Сверху текли струи горячей воды, приятно лаская разомлевшее, усталое тело.
– А знаете, что мне сейчас мешает ощутить абсолютную гармонию? – едва двигая пьяными губами, пролепетал Арсений. – Вот мы тут все такие отдыхаем, ловим неземной кайф, нас ожидают остатки портвейна. А наш лучший друг Димоня в это же самое время спит. Прикиньте, просто тупо спит! И он не знает, а может быть, и никогда не узнает, что в жизни бывает такое блаженство! Это не по-товарищески! Наш долг – приобщить его к сему священному действу!
– Ты забыл, что пьяного Димоню разбудить невозможно, – вяло возразил Алексей.
– Неужели нас остановит такая мелочь?
Откуда-то