– пенсионер. А сынуля – шоураннер. Сейчас для телеящика что-то типа скрытой камеры делает. Находит лохов вроде тебя, вешает лапшу на уши и снимает. Деревья в квартире и что там ещё – декорация. Тебя развели.
– А как же бокал с вином? – промямлил я.
– А что бокал?
– Он сам наполнялся…
– И что? А Дэвид Копперфильд сам летает. Думаешь, он душу дьяволу продал? Это просто фокус.
От подобного поворота я растерялся окончательно. Оставалось только рулить. Я свернул на трёшку и втопил педаль газа в пол.
Что-то во всём этом явно не клеилось.
– А почему же тогда никто не сказал: «Вас снимает скрытая камера»?
– Не торопись. Поснимают тебя пару дней, наберут материала, потом скажут.
Был у меня один знакомый документалист, снявший три с половиной документалки, так он утверждал, что на телевидении давно нет места импровизации. Всё придумано, подстроено и существует по заранее написанному сценарию. Будь то хоть «Пусть говорят», хоть «Битва экстрасенсов», хоть «Дом-2».
– Но ведь это работа, за неё должны платить. Договор опять же, что я согласен сниматься и даю разрешение на использование моей физиономии.
– Лох – это не работа, лох – это судьба, – престарелый Дениска явно развлекался. – Ты как маленький, Серёга. Договор задним числом подпишешь. Денег тебе уже заплатили. А снимать тебя лучше, пока ты ни о чём не догадываешься. Так реакция естественнее получается.
– Ну хорошо, – согласился я. – А зачем вы мне всё это рассказываете? Это же ваш сын, это его работа, вы ж ему всё сейчас портите.
– А чего этот засранец мне денег на опохмел зажал? – совершенно естественно возмутился Дениска. – Вот пусть теперь несёт убытки. Посмотрю я, как ты ему завтра изобразишь искреннюю эмоцию, зная, что тебя напаяли.
И он снова громогласно захохотал, а на меня вдруг нахлынула злость.
Чёрта с два я завтра стану что-то изображать! Вообще никуда завтра не поеду. В задницу этого Георгия Денисовича и всю его полоумную компанию.
Я съехал на Хорошёвское шоссе, свернул в первый попавшийся двор и притормозил.
– Приехали? – удивился Дениска.
– Да, – соврал я. – Вон мой дом.
– Ну, бывай, – кивнул старик и полез из машины, но вдруг остановился и посмотрел на меня с пристальным прищуром. – А подъезд у тебя какой?
Меня как током шарахнуло. Так вот оно что, выходит, он всё это провернул, чтобы узнать, где я живу.
– Третий. Этаж пятый. Квартира шестьдесят первая, – уверенно оттарабанил я первые пришедшие на ум цифры.
– Ишь ты! – ухмыльнулся Дениска, выбрался-таки из машины, взялся за дверцу, готовый её захлопнуть, но в последний момент снова остановился и шустро сунул голову в салон:
– Ты это…
– Георгию Денисовичу про вас не говорить? – предположил я.
– Не, на опохмел не дашь?
Мысленно выматерившись, я выудил из кармана пятитысячную купюру и протянул назойливому Дениске. Тот повертел оранжевую бумажку в руке, будто проверяя, настоящая ли, и, кажется, остался доволен.
– Вот это дело. Ну,