чаще всего находили в лесных полосах между автотрассами и железнодорожными путями, и практически невозможно было определить маршруты преступника и жертвы – ситуация допускала слишком много вариантов. Единственным поисковым признаком оставалась для сыщиков группа крови, точнее, групповая принадлежность спермы; впрочем, совпадение этих групп у одного человека считалось аксиомой.
И вдобавок: удручающий некомплект личного состава, или, попросту говоря, острая нехватка людей. Вернее, толковых и квалифицированных людей; абы каких всегда и везде достаточно. Мало кто позарится на скромную милицейскую зарплату за каторжный и неблагодарный труд. А техника? Наконец-то в Ростове стали появляться новые милицейские машины – «Волги» и «Москвичи», исчисляемые единицами. А у нынешних преступников – все больше «мерседесы» и «вольво»…
Отдадим должное ростовскому угрозыску и бригаде Виктора Буракова. Наломав поначалу известное количество дров, они тем не менее проделали гигантскую черновую работу. Например: многие преступления из серии «Лесополоса» совершались вблизи автотрасс, а значит, с высокой вероятностью убийцей мог оказаться водитель. И вот у 165 тысяч шоферов берут пробы крови. Представьте себе размах операции и умножьте на поправочный коэффициент ее некоторой незаконности…
Именно так: по закону, чтобы взять у подозреваемого биологический образец, будь то кровь или хотя бы моча, требуется постановление следователя, утвержденное прокурором, – во-первых, что ты подозреваемый, во-вторых, что назначена экспертиза по таким-то мотивам и в связи с такими-то обстоятельствами. Конечно, к процессуальным нормам наша милиция – вероятно, как и чужая полиция – относится с известной вольностью. Не раскроем особой тайны, если скажем, что уголовный розыск, не в первый раз и не в последний, пошел на хитрость – если можно так назвать действия в обход закона. Водителям говорили, будто есть указание Минздрава записывать отныне в паспорта и водительские права сведения о группе крови, как это делают в цивилизованных странах, чтобы в случае, не приведи Господи, дорожной аварии не ошибиться при переливании. По просьбе милиции газеты, радио и телевидение на все голоса убеждали население в необходимости такой меры. Население соглашалось. В результате у многих водителей появились соответствующие записи в паспортах – и в ту пору это стало, может быть, самым большим достижением в деле «Лесополоса».
Ничего другого массовые анализы крови так и не дали.
Шесть лет спустя стало ясно – и не могли дать. Но для этого должно было пройти шесть лет.
Когда в середине восьмидесятых убийства на какое-то время прекратились, появилось сразу несколько новых версий. Если маньяк куда-то исчез, то, значит, он или покончил с собой, или сел в тюрьму по другому делу, или переехал куда-то далеко от Ростова. Начались новые тотальные проверки: самоубийц (их в области до десяти человек за сутки), новичков в местах лишения свободы (счет уже на тысячи), переехавших из области в другие края (в адресных бюро перебрали