любого университета. Так вот, фамилия Слонский мне решительно незнакома. Скажите, Артемий Александрович, вы с профессором Слонским имеете отношение к этой неизвестной эскадре?
Я глубоко вздохнул и произнес:
– Да, Николай Иванович, имеем.
– И вы, как я догадываюсь, не из нашего времени? Сейчас мое имя практически неизвестно, а то, что мои теории получили какое-либо применение, для меня весьма неожиданно. Хоть и чертовски приятно.
– Именно так, Николай Иванович. Я родился в 1988 году в Нижнем Новгороде. Ваш земляк. Отец мой был профессором математики в университете имени Лобачевского – именно так в нашей истории назвали Нижегородский университет. А я учился на военного инженера-электронщика, что подразумевало в том числе и углубленное изучение математики…
– Надеюсь, вы расскажете мне по дороге в Петербург, что это за профессия такая, – улыбнувшись, сказал Лобачевский. Надо признать, что он хорошо держится; ведь не каждый день встречаешься с людьми из будущего.
– Расскажу, Николай Иванович. Кроме того, у меня для вас есть небольшой подарок. – Я сходил в прихожую и принес оттуда сумку. – Вот учебник неевклидовой геометрии, по которому учился и я. Вот здесь – кое-что про теорию относительности. А здесь – ваша биография в нашей истории, в серии «Жизнь замечательных людей».
Лобачевский взял последнюю, поднес ее поближе к лампе, сощурившись, пролистал и вдруг побледнел.
– Выходит, что я умру в 1856 году…
– Надеюсь, что этого не произойдет. В Казани нас ждет моя коллега, Надежда Викторовна Веселовская – ассистент медицинского факультета. Она и проведет ваш первичный осмотр. Не беспокойтесь, о медицине она знает больше, чем любой врач в вашем времени. Эта наука всегда шагала у нас вперед семимильными шагами…
– А что насчет моей семьи?
– После вашего осмотра мы ее возьмем с собой – они же сейчас в Казани? – и отправимся в Тверь на пароходе, а далее в Петербург по железной дороге. Там вас для начала определят в Елагиноостровскую клинику, к профессору медицины Елене Викторовне Синицыной. Именно она излечила государыню от чахотки.
Лобачевский тяжело вздохнул.
– Ах, как жаль, что вы не прибыли двумя годами раньше. Мой Алеша…
– Да, тогда мы, наверное, смогли бы спасти вашего сына, он ведь умер от той же болезни…
– Ничего уже не сделаешь, увы. Что случилось, то случилось. Вы же, полагаю, пока не умеете воскрешать мертвых… А что будет потом?
– Мы надеемся начать подготовительный семестр уже в феврале следующего года. Но до того, первого декабря в Петербурге намечается съезд русских ученых при Елагиноостровском университете, где для вас уготовано место в президиуме. Кстати, зарплата будет начисляться уже с первого ноября. Во время подготовительного семестра будет пониженная нагрузка на новых профессоров, зато будут читаться курсы по известным нам научным достижениям в самых разных сферах, в том числе и математике.
Я