хозяева поместья, бросив всё своё имущество, подались за границу, а в имении была создана коммуна[8]. В отличие от многих других, эти коммунары не пустили свою новоприобретённую собственность на дрова, а провели тщательную перепись и даже кое-что отремонтировали, в том числе и этот шкафчик. Позже в имении был открыт дом-музей, и его экспозиция пользовалась большим успехом у туристов. Но в Великую Отечественную музей сгорел в результате бомбёжки, а шкафчик остался цел, потому что его как раз весной сорок первого отправили на реставрацию, в мастерскую к известному на всю округу художнику и столяру – Алексею Петровичу Ижевскому. Прадеду моего хозяина.
В общем, как семье Ижевских удалось сохранить предмет антиквариата[9] в войну и в послевоенные годы, история тёмная и нигде не описанная, а вот всё что до этого со шкафчиком происходило Базиль вычитал в папочке, которая к шкафчику прилагалась, когда его на реставрацию привезли, и до сих пор на верхней полке хранилась. Было в шкафу много и другой интересной литературы, но Базилю в шкафчике всё же больше нравилось не внутреннее, а внешнее. А именно то, что в одну из дверок шкафа было вставлено зеркало, и уж больно нравилось коту в это зеркало глядеть. Вот и сейчас он встал перед ним подбоченясь и, поворачивая голову то так, то эдак, любовался собой.
«Хорош, конечно,» – подумалось ему как всегда – «Но больно молод…». Базиль приблизил к зеркалу лицо и стал внимательно разглядывать пушок над верхней губой. Усы, если это можно было так назвать, были чуть темнее гривы растрёпанных довольно длинных волос и едва виднелись над верхней губой. Зато предательские веснушки, которые высыпали на его носу каждую весну и красовались на нём до поздней осени, сразу же бросались в глаза. Эти веснушки просто сводили с ума Базиля. Так они его раздражали, что он их даже сводить пытался, но всё без толку. Ни притирки, ни заговоры не помогали. Базиль вздохнул, одёрнул рукав рубашки и расправил ворот. «Эх, если бы не веснушки…»
Проведя пальцами по резьбе на раме, он открыл створку шкафа. Там на средней полке стояла толстая книга в потёртом кожаном переплёте. Базилю не за чем было её открывать. Достаточно было коснуться пальцами корешка, чтобы получить допуск ко всей необходимой информации. Это был его компьютер, телефон, телеграф и интернет одновременно.
Прикрыв глаза, Базиль сосредоточился. Перед ним открылась совсем другая картина мира. Всю округу он видел словно бы с высоты птичьего полёта. И среди привычных красок лесов, полей и болот тут и там проскальзывали яркие искры, а иногда и сполохи совершенно неестественных цветов. Вот в сердце Чёрной Поляны пульсирует ярко-алый огонёк. Сегодня он небольшой, чуть меньше горошины. Это значит, что печь в доме ведьмы еле теплится. То ли она спит, то ли просто бездельем мается. Но уж точно ничего не замышляет. А вот – россыпь жёлтых искр вдоль дороги – то Лесавки-проказники, опять одни без родителей. Вон они – Леший и Кикимора изумрудами мелькают возле брода. Там у них родовая лёжка. Да только их родню малолетнюю