туалеты мыть, на большее ты не способна. Что встала, быстро выполнять! И позови сюда старшую!
Еле сдерживая слезы, убегаю на кухню. С третьего раза, заикаясь, мне удалось объяснить шеф-повару, что случилось. Он злобно зыркнул на меня из-под косматых бровей и развернулся к плите. А я убежала в подсобку и уже там разревелась. Меня впервые так унизили, да еще на глазах у всех. И из-за чего? Решеточка на блюде не стояла перпендикулярно тарелке? Кошмар какой-то…
В подсобку тихо вошла Светлана Аркадьевна. Присела рядом со мной на ящик и похлопала по плечу. Тоже, наверное, получила от Анжелы, но по ней и не скажешь, выдержка железная. А по-другому на такой работе и нельзя, наверное…
– Ну всё, Ксюш, давай успокаивайся и за работу. Людей не хватает. Только вот именинница потребовала, чтобы ты теперь мыла туалеты и она, «зайдя туда в любой момент, видела, как ты стараешься». Прости, но придется так и сделать, спорить с Анжелой Эдуардовной нам нельзя. А Фатиме сегодня и в зале работы хватает, так что твоя помощь будет кстати.
– Ничего, я все понимаю. Буду мыть туалеты… – всхлипываю я. – А завтра, наверное, уволюсь…
– Брось, не говори ерунды! Завтра будет новый день, и вернешься к своей работе. Анжела тут еще месяц не появится, а потом уже забудет про тебя. А коллеги всё поймут, сама вспомни, скольких она уже облаяла.
На этих словах улыбаюсь и киваю:
– Спасибо вам.
Привожу себя в порядок и направляюсь в сторону туалетов. Ну и ладно. Зато не уволили. Светлана Аркадьевна была маминой одноклассницей, они дружили много лет, и я знала её с самого детства. После смерти мамы она меня устроила в этот клуб и всегда помогала. А я старалась её не подводить. Только вот сегодня так получилось. Эх… Переживу, куда денусь.
Уже час перехожу из мужского туалета в женский и обратно, надраивая там все до блеска. А что, тоже работа, и кто-то её все время делает. Пару раз приходила Анжела, презрительно хмыкала при виде меня и мелко пакостила. То мусорное ведро «случайно» опрокинет, то жидким мылом все забрызгает, то облегчится мимо унитаза. Стискивала зубы и убирала, а куда деваться.
Пять часов до конца смены. Выдержу. Выхожу в коридор и неожиданно натыкаюсь на Юлькиного Егора. Кажется, он сильно пьян.
– О, не-фа-нат-ка, – тянет он.
Надо же, узнал меня, и даже в таком состоянии! Вдруг он резко хватает меня за плечи и выдыхает прямо в лицо:
– Умоляю, спаси меня!
Морщусь от запаха спиртного и пытаюсь убрать с себя его руки. Тут же понимаю, что если сделаю это, он упадет. Так как на ногах вообще не держится. Надо же было так надраться! Пока решаю, что с ним делать, он продолжает говорить:
– Она меня напоила… Эта жирная корова, она заставила пить и пыталась залезть ко мне в трусы… Говорила, что я – её подарок… А я не хочу ее… она же меня раздавит… – начинает хныкать, как маленький.
Горько усмехаюсь, да уж красавчик, ты попал! Если уж Анжела чего-то захочет… Неожиданно решаю помочь ему. Он ведь не выгнал нас, даже дал Юле автограф