свойственной самой хорошей теории, ибо как это возможно, чтобы тезисы разных мыслителей, вырванные из контекста и совмещенные друг с другом, образовали последовательную теоретическую систему, которая стимулировала бы эмпирические исследования? Но им следует возразить следующим образом.
Во-первых, социологическое теоретизирование уже начало увязать в конструировании концептуальных направлений, которые часто оказываются смесью высказанных и невысказанных допущений, а также имплицитных и эксплицитных тезисов. Подобные направления обычно конструировались либо относительно независимо друг от друга, либо в духе чрезмерно резкой реакции на допущения какого-нибудь нежелательного направления (чаще всего функционализма). Может быть, каждая схема, которая была сконструирована тем или иным из этих способов и обнаруживает необходимую для зрелой теории целостность и последовательность, но тем не менее теоретические направления в социологии не ладят друг с другом, причем каждое из них отстаивает определенную школу мышления. Кроме того, следует учитывать психологические склонности сторонников каждой школы: мыслители либо вели полемику с другими направлениями, пытаясь при этом продемонстрировать свои собственные заслуги, либо разрабатывали свои индивидуальные схемы, по-видимому, даже не пытаясь при этом осознать, какой вклад могли бы внести другие направления. Именно благодаря этой ситуации стало возможным выделить на страницах книги или в содержании теоретических знаний четыре главных школы или направления, какими являются направления функционализма, конфликта, взаимодействия и обмена, а затем обсудить схемы главных мыслителей, работающих в пределах каждого из этих общих направлений.
Во-вторых, как подчеркивалось выше, когда делались попытки разрушить довольно произвольные барьеры между ними, сторонники синтеза обычно пытались совместить допущения (а не тезисы) двух или нескольких направлений, которые, по их мнению, обнаруживали гораздо больше сходства, чем прежде улавливали представители этой дисциплины. Такая деятельность могла оказаться полезной, если бы ей сопутствовала более сложная задача – синтезировать фактически существующие теоретические положения, которые были внушены соответствующими допущениями каждого из синтезируемых направлений. В отсутствие же такого рода деятельности уместно поставить следующий вопрос: какую пользу для создаваемой теории приносит совмещение допущений, если «оценочные суждения» по поводу того, что «по-настоящему реально» в общественной жизни можно подтвердить или опровергнуть только в том случае, когда они сформулированы в виде поддающихся проверке высказываний? При создании теории часто бывает полезно понять допущения, сделанные теоретиками, но реально принимаются во внимание только проверяемые высказывания каждого теоретика. Ибо, действительно, только поддающиеся проверке положения отличают науку от метафизических философских трактатов. К сожалению, многое