языков у неё была произведена рокировка: сделали акцент на французский язык. Память у неё была превосходная, с запоминание проблем не было. Восприятие французской речи на слух тоже шло как по маслу.
Но вот с произношением возникла загвоздка. Акцент выдавал кержатские корни её предков, испокон веков, ни на каком другом языке не говоривших, кроме русского. Преподаватель, слушая, как Тася изо всех сил «молотит» на «французском», с трудом сдерживался, чтобы пренебрежительно не поморщиться и не выйти из себя. Ученица произносила французские предложения так, что со стороны казалось, что она порет абракадабру на чистом русском языке.
Французский язык вызывал у Таси неловкость и раздражение. Она не чувствовала, не понимала его глубинную суть, не улавливала логики формирования звуков. Например, как-то преподаватель попросил Таисию описать зубы человека на картинке, применяя сравнительные аллегории. Она произнесла, что зубы у него белые, как снег и крупные, как у лошади. Оказалось, что французы характеристики зубов представляют, в основном, единственным сравнением: белые, как молоко. И ни в коем случае не говорят о зубах, что они имеют форму жемчуга, могут быть острыми как у хорька, или крупными, как у лошади.
После зубов нужно было сравнить уши. Тася, уже с опаской (как бы опять не опростоволоситься!) глядя на сурового преподавателя, робко выдала русские сравнения больших ушей с варениками, лопухами, локаторами. Увидев, что преподаватель молчит и не останавливает её, радостно продолжила: «…уши бывают как у слона, как у кролика, как у лисички или лопоухие, или вислоухие…».
– Достаточно! – взвился учитель, сообразив, что фантазия у девушки безграничная и про уши она может вспомнить ещё много чего интересного. Он сообщил ей, что деликатные французы об ушах не говорят вообще и потому, устойчивые сравнительные аллегории к этой части тела во французском языке отсутствуют.
– Нужно иметь в виду, сударыня, что будет правильно не вдаваться в подробности описания частей тела, характеризуя, чей бы то ни было портрет, если вы ведёте беседу с французами. Богатство русского языка французы бьют своим козырем – деликатностью.
Он вновь и вновь терпеливо показывал Тасе звук за звуком. Рассказывал, как нужно правильно произносить гласные и согласные. Но ученица смущалась, краснела, язык у неё увеличивался во рту в несколько раз и деревенел. Занятия не давались. Она расстраивалась и даже плакала. Виктор тоже пытался ей объяснять, но чувствуя, что теряет терпение, бросал, боясь ненароком обидеть беременную жену. Время шло, словарный запас стремительно рос, но произношение не улучшалось.
Таисия умная и способная, только не хватает ей толчка какого – то, чтобы в её голове (как это бывает!) раз и щёлкнуло понимание. Нужен был человек, который мог пояснить эту возникшую на ровном месте сложность, как- то по-простому, на понятном ей языке. Но вся беда состояла в том, что женщина сама