я удостоверюсь, что Сибилла не охотится за ней, то смогу со спокойной душой отправить ее обратно.
«Тогда она будет в безопасности и вне его досягаемости», – подумалось ему. Он попытался представить Клэр в Данрохе, но не в его постели. Увы, это ему не удалось.
Можно было бы послать ее в Кэррик вместе с дядей, но Малкольм отмел эту мысль почти сразу же. Ройс был далек от романтики, но, как и все Магистры, мог легко подчинить женщину своей воле, в постели этого старого греховодника всегда бывали красивые дамы. Малкольм заметил, как тот смотрел на Клэр, как из кожи вон лез, чтобы ей понравиться.
Теперь ревность сжигала его изнутри – еще бы! Ведь Клэр в ответ окинула Руари оценивающим взглядом. Нет, пусть лучше она отправится в Данрох, и, когда придет время, он решит, как ему поступить, и да поможет ему железная воля.
Эйдану тоже неплохо бы держаться подальше. Воин-одиночка, не имеющий над собой господина, делал все, что ему заблагорассудится и когда заблагорассудится. Все знали, что этот наглец привык брать от жизни самое лучшее. Через него прошли целые легионы любовниц. Женская красота была его слабостью. Разожгла ли она похоть и в нем? Малкольм ему не доверял. Собирался ли он доставить ей наслаждение, забрав при этом ее жизнь? Эйдан наверняка совершал преступления плоти, ведь у него была только одна половина души, и это была темная половина.
– Эйдан как-то раз приглашал тебя в Оу, – подумав, сказал Ройс, как будто прочел его мысли.
Малкольма передернуло.
– Было дело. Три года назад.
Вскоре после принятия Малкольма в ряды Братства Эйдан прислал с гонцом приглашение. Сводный брат разорвал послание в клочья.
– Тебе стоит поехать в Оу и поговорить с ним. Заключите мир, Калум, – настаивал Ройс.
Но Малкольм был непримирим:
– Если я и поеду в Оу, то только ради одной-единственной цели. Убить этого ублюдка.
Ройс нахмурился:
– Прекрати эти разговоры! Магистры не имеют права убивать друг друга, и ты это знаешь.
Малкольм улыбнулся змеиной улыбкой:
– Да ладно? Это единственное правило, на которое мне плевать.
– Прежде чем я умру, я хотел бы увидеть, как вы с Эйданом заключите мир, – сурово произнес Ройс.
Малкольм напрягся.
– О чем ты говоришь?! – Сказать по правде, он толком не знал, сколько лет его дяде.
– Мы не бессмертны, – напомнил Ройс с неожиданно усталой улыбкой. – Я сотни лет сражался со злом, Калум. Мое время придет.
Его слова ошеломили Малкольма.
– У тебя есть предсмертное желание? Ты великий Магистр. Братство нуждается в тебе, Руари. Ты нужен Невинным. Ты нужен мне, – добавил он негромко, чтобы дядя это знал. Броган погиб, когда Малкольму было всего девять лет, и с тех пор Ройс заменил ему отца, не говоря уже о том, что он всегда был ему верным другом.
– Ты еще молод, Малкольм, – улыбнулся Ройс. – Я порой завидую твоей непосредственности. Пусть надежда никогда не покидает тебя.
Этот разговор встревожил Малкольма.
– Ты никогда не разговаривал