отсутствовавшие большой и указательный пальцы правой руки постоянно напоминали человеку о том, какой ценой – ценой жизни парней, пришедших ему на помощь.
«Приказ есть приказ, но лучше бы я сдох в плену, чем жить в кредит, мам», – скажет он матери, вернувшись домой. Слова жестокие и ужасающие, не те, которые ожидает услышать женщина, встретив своего сына на пороге, но что ты будешь делать?
Все изменилось – страна, люди, судьбы… Раньше его это не волновало, но теперь, еще до дембеля он изменился сам, начал видеть ясно и по-взрослому: видел, что морщинки на лицах любимых родителей стали другими, более заметными, а глаза печальней; видел, что народу нечего жрать – надо крутиться, чтобы выжить, а сил не прибавляется, но главное – понял, что мирное время ни фига не мирное.
Здесь, на гражданке его внутреннее время стало протекать иначе, да и опыт, полученный на войне, забрался под шкуру, не отпускал. Денег не было, не было и работы, невозвратимость тех парней окунала его сердце в лаву, и оказалось, что как раньше жить невозможно. Короче, если бы не знакомство с Тузом, человеком, вернувшим его в строй, Вован бы скис, оставив родных доживать в нищете.
Криминал – это риск, но жить вообще рисково. К тому же Туз сразу вызывал к себе уважение, особенную тягу: с ним хотелось общаться, ему хотелось служить. За него можно было умереть.
У главного был порядок с головой, вот почему он набирал в свою преступную группировку идейных, нежели уголовников-рецидивистов. Людей, которые не боялись преступать закон, но зато имели свои принципы и запреты.
Ему нравился такой подход к делу. Чего он никак не мог понять, это почему босс таскается с этой шалавой, за которой Беспалый поехал, потому что знал, насколько она важна для шефа.
– Девочка, ты не смотри на мой обрубочек. Сама знаешь, что я переучился спускать крючок левой, – сказал ей водила, заметив боковым зрением, что Варя пялилась, как бракованная правая рука держит рулевое колесо. – Ты думаешь, что тебе все позволено, не врубаешься, что тебя просто не трогают.
С этими словами он впервые за время поездки повернулся к ней.
– За что вы все меня так не любите? – спросила Варя, поежившись.
– Тебя любит Туз. Только тебе на него все равно. Хорошо хоть фингал тебе поставил, понял, кто ты такая… Я бы вообще без глаз тебя оставил.
– Зачем?.. – стыдливо спросила она, погладив пожелтевшее пятно под глазом. «Еще заметно, но очки уже не нужны», – решила девушка.
– Молчи. Я сейчас тебя подвожу из уважения к шефу. Между нами с тобой разница всего лишь в понятиях. Для меня они существуют, для тебя нет. – Беспалый знал, о чем говорил.
Война показала, на что в людях стоит обращать внимание. Показала она и то, что даже в мирное время долг, честь и пацанская дружба – не пустой звук.
– Тогда зачем ты согласился приехать?
– Воспитание, вот в чем дело. Сейчас мы приедем, я тебя высаживаю, и не дай бог (Бога нет, но все равно) тебе