участвовал в перестроке одесского вокзала и гидротехнических сооружений морского порта. Я больше знал Буму, когда он был уже на пенсии и подрабатывал в мореходном училище. Меня, молодого повесу, восхищяло тогда его умение даже в преклонном возрасте красиво, этак щеголевато одеваться. Особенно мне нравилось как фасонисто он носил свою морскую форму и фуражку с большим крабом. Бума любил и умел петь, рассказывать забавные истории и анекдоты, немалым успехом пользовался у женщин.
Рис. 20. Ему так шла послевоенная парадная форма.
У него от первой жены был сын Виталий, а от другой дочь Люба, у которой с ее мужем Львом Рабиновичем в свою очередь выросла дочь Марина. Люба окончила в Москве Архитектурный институт, работала в Ярославле, потом училась в аспирантуре, но защитить диссертацию ей не дали, наверно, из-за ее вызывающе некоренной фамилии. Марина оказалась более удачливой (по-видимому, в отца, довольно успешного инженера-архитектора) – окончила университет, и на волне перспективной темы взаимодействия Украины с Европейским Союзом написала диссертацию, получила грант на учебу в Гамбурге.
Еще один Бронштейн Анисим (Муся), как и многие большевистски ориентированные евреи, еще в Гражданскую войну с энтузиазмом активничал в рядах ЧК. За это позже и поплатился – стал так называемым «лишенцем», то-есть, лишенным многих гражданских прав, в том числе, права жить в крупных городах. Вторично женатого на русской женщине Кире я знал его полулегально живущим в подмосковном Расторгуеве.
А от первой жены у Муси был сын, с которым он за несколько месяцев до войны поругался и перестал разговаривать. Тот ушел на фронт и погиб в первом же бою. Трудно себе представить какое это было страшное горе для уже тогда немолодого отца.
Однако у Анисима в НКВД, по-видимому, недолгое время еще оставались какие-то связи, так как, я знаю, что в послевоенные годы он иногда там подрабатывал командировками – в группах сопровождения возил заключенных в лагеря ГУЛАГ, а. Удивил всех он еще и тем, что в возрасте 60-ти лет пошел учиться на заочное отделение московского Финансового института, который, правда, так и не окончил.
Самая младшая дочь Лазаря Бейна Маня погибла в 1941 году в Одессе в одну из первых недель войны. Отказавшись от эвакуации, она заявила, что помнит как достойно вели себя немцы в 1-ую Мировую, защищая евреев от погромов, на которые было исстари нацелено местное украинское население. Роковая судьба услышала эти слова – Маня и ее муж Изя погибли именно от рук погромщиков, которые, приведя полицаев, утопили своих соседей-жидов в уличном сортире.
Теперь о братьях. Старший, Соломон, до революции был богатым человеком, успешно работавшим в банковском деле. После революции большевики у него все отобрали, и даже чуть ли не репрессировали (якобы, за сокрытие драгоценностей, которые тем не менее сами же у него изъяли, вскрыв потолок кухни). Хорошо еще, что не арестовали, а только, как и его брата, объявили «лишенцем», поэтому всю