босса, всем своим видом изображая готовность работать.
– Юлия, вчера в антикварном магазине Алехандро Лопеса я купила пудреницу восемнадцатого века. Поезжайте и привезите ее. Пусть упакуют в два слоя бумаги. И осторожнее, пожалуйста.
– Да, Мокрида.
Слава святой Вальпурге, я знала, где находится антикварный магазин, поэтому задание это было для меня несложным. Сказав Флоренс, куда отправляюсь, я спустилась к родному помелу и через минуту была в воздухе.
В антикварном магазине Алехандро Лопеса было прекрасно. Здесь в живописном беспорядке красовались такие вещицы, за которые настоящий коллекционер прозакладывал бы душу и фамильное поместье в придачу. Я забрала тщательно упакованную пудреницу и отправилась обратно, специально минуя самые оживленные трассы. В связи с чем, может, я и задержалась на четверть часа, но не думаю, что Мокрида снимет с меня за это голову.
Лифт был свободен. Я вошла и нажала кнопку тринадцатого этажа. В руке у меня покачивался фирменный пакет с пудреницей восемнадцатого века. Пока лифт ехал, я мысленно прокрутила у себя в голове простенькое заклинаньице, приносящее удачу…
Лифт остановился. Двери бесшумно разъехались в стороны. Я шагнула вперед, машинально сделала шагов пять и только тут заметила, что приехала не на свой этаж.
Во-первых, здесь было полутемно. Во-вторых, прямо передо мной расстилался коридор из моего сна: гранит под ногами, полированный обсидиан на стенах и бархатные драпировки на потолке. Сзади с легким шумом сомкнулись дверцы лифта, и было слышно, как он поехал. Я обернулась. Там, где должны были быть двери лифта, была гладкая стена с матовым светильником в форме капли.
Мне ничего не оставалось делать, как идти вперед. Прижимая к груди пакет с пудреницей как самое ценное, что у меня было, я медленно зашагала вперед. И порадовалась, что в этот раз надела туфли на платформе – в них я шла практически беззвучно.
Светильники встречались редко, и это чередование света и темноты держало нервы в постоянном напряжении. Нельзя сказать, что я боюсь темноты. Но незнакомая обстановка… Точнее, знакомая по сну!
Коридор закончился, как и в моем сне, дверями. Только во сне они были плотно закрыты, а в реальности – полуприкрыты, создавая щель, из которой вполне можно было сделать наблюдательный пункт.
Я на всякий случай прошептала заклинание невидимости – не помешает ведь, верно? – и прильнула к щели своим любопытствующим оком. И живот у меня скрутило от того ужаса, что я увидела.
С потолка спускалось множество разноцветных, ярких, пестрых лент, создавая ощущение карнавала. Только это ощущение проходило, когда становилось ясно, кто висел на этих лентах. Гниющие трупы разной степени разложения были прицеплены к ярким лентам, как марионетки к ниточкам кукловода. До меня донесся тошнотворный запах тления, и я постаралась сдерживать дыхание. Потом я заставила свой взгляд оторваться от трупов и увидеть… Увидеть что?
Круглый зал был уставлен креслами, роскошными, с шелком и позолотой.