ближайших соседей? Стюарты. Нет, с этой стороны опасности никакой. А дальше к югу Петерсены.
Пальцы Джарвиса замерли на усах. Петерсены. Проблемная семья. Дед, бывший пьяница, склонный к неоправданным вспышкам гнева и ставший с недавнего времени затворником, и его чокнутые дочери: одна красотка, она недавно сбежала, другая – старая грымза. Но главное – пацан. Йон.
– Она совсем ничего не сказала? – снова задал вопрос Джарвис.
Мэгги отрицательно покачала головой.
– Вы позволите мне повидать ее?
Мэгги встала и направилась к закрытой двери, но Джарвис движением руки остановил ее. Его строгий взгляд свидетельствовал о непреклонности решения.
– Я пойду один.
Трижды постучав, он вошел и тотчас закрыл за собой дверь. Сняв свой стетсон и прижав его к груди, он подошел к кровати, где под шерстяным одеялом лежала, сжавшись в комок, Луиза. В комнате не было ни керосиновой лампы, ни свечи, и приглушенный синеватый свет снежного утра, проникая в комнату, сглаживал углы глубоких теней. Возле кровати громоздилась куча смятых простынь. Мэгги решила ничего не стирать, сохранить до приезда шерифа. Для расследования это хорошо. Джарвис подтащил к кровати стул и сел на него верхом. Чтобы ненароком не причинить девушке боль, он решил не касаться ее, хотя ему очень хотелось ободряюще погладить ее по голове или по руке.
– Луиза, ты узнаешь меня? Я шериф Джефферсон. Ты ведь знаешь, почему я здесь?
Торчащая из-под одеяла рыжая прядь шевельнулась, и показались рыжие кудряшки, обрамлявшие сморщенное личико. Ей, самое большее, лет шестнадцать-семнадцать, прикинул Джарвис, и смотрит как зверек, затравленный хищником.
– К тебе ночью приходил мужчина, так ведь?
На какой-то миг в нем пробудилась надежда, что речь шла о неуклюжем возлюбленном, а мать, увидев состояние девушки, ошиблась в оценке ситуации, но он быстро понял, что заблуждается.
– Он сделал тебе больно?
На этот раз, поколебавшись, Луиза робко кивнула.
– Он… Он делал с тобой…
Джарвис ненавидел обсуждать подобного рода тему с женщинами, тем более с почти девчонкой, и пообещал себе выбирать слова.
– Я хочу сказать, он в тебя проник?
Луиза глубоко вздохнула, а ее тело сжалось, словно пыталось занять на кровати как можно меньше места. Она кивнула.
– Понимаешь, я хотел бы арестовать того, кто сегодня ночью причинил тебе боль. Ты его видела?
Немного подумав, Луиза замотала головой.
– И ты не предполагаешь, кто это мог быть?
На этот раз слезы затопили нефритовые глаза, и девушка снова завертела головой. Джарвис разочарованно вздохнул. Он попытался выудить из нее хотя бы отличительный признак, примерное описание, телосложение, рост, прическу, но девушка лишь плакала еще сильнее. Нападающий разбудил ее посреди ночи, ударил, изнасиловал, и она испытала такой сильный шок, что ничего больше не помнит.
Решив оставить ее в покое, Джарвис вышел, чтобы самому обойти дом, пока еще снег не замел все следы, но на замерзшей земле