мелом контур тела.
Лукреция Немрод изучает положение трупа и делает фотографию своим «Никоном» со вспышкой.
– Это тот розовый пиджак, который был на нем на сцене?
– Да, здесь никто ни к чему не прикасался, – заверяет ее пожарник.
Она проверяет карманы пиджака и находит список скетчей для последнего выступления.
Это, наверное, чтобы не забыть, что за чем следует.
Чтобы как следует рассмотреть пол, она опускается на колени и видит под гримерным столиком деревянную шкатулку размером с детский пенал, покрытую синим лаком, с инкрустацией.
Не очечник и не шкатулка для драгоценностей. Пыли не видно. Пролежала здесь недолго.
На крышке начерчены позолотой три заглавные буквы: BQT.
И под ними мелким курсивом:
Не смейте читать.
Пожарный Франк Тампести заинтригован.
– Это что?
– Возможно, орудие преступления.
Он подозревает, что она над ним подтрунивает, но уверенности нет, поэтому он только озадаченно качает головой:
– Не пойму, как этим можно причинить себе вред, разве что в глотку запихнуть!
Лукреция Немрод фотографирует находку, вертит ее так и этак, потом открывает. Внутри синий, в тон крышке, бархат и продолговатое углубление.
– Футляр для ручки? – предполагает пожарный.
– Для ручки или для свернутого листка. А так как сверху написано не «не смейте писать», а «не смейте читать», то я склоняюсь ко второму варианту.
– Свернутый листок?..
«Револьвер найден, теперь поищем гильзу от пули», – думает молодая научная журналистка.
Она берет со столика листок бумаги, отрывает от него клочок чуть меньше синей шкатулки, свертывает, расправляет.
– Что-то вроде этого…
Она ставит ноги туда, где, как следует из рисунка мелом на полу, находились ноги Дариуса Возняка, руки располагает на той высоте, где должны были находиться руки читающего мужчины, и выпускает свою бумажку.
Бумажка опускается зигзагами и пропадает за бахромой кресла.
Журналистка плюхается на живот, чтобы проследить траекторию.
Бумажка легла рядом с такой же, явно сначала скрученной, а потом расправленной, только толще, черной с одной стороны, белой с другой.
– Вот и гильза! – сообщает она победным тоном.
– А это что такое?
Лукреция Немрод выпрямляется, держа кончиками пальцев свой трофей.
– Фоточувствительная бумага.
Франк Тампести принимается скручивать новую сигарету.
– Ну вы даете! Вы заткнете за пояс сыщиков! Где вы такому научились?
– Один друг, опытный журналист, научил меня осматривать место преступления и вещественные доказательства. Из размеров синей шкатулки следует, что там не поместилось бы ничего больше свернутой бумажки.
Еще полюбовавшись синей лакированной шкатулкой и черно-белой бумажкой, Лукреция Немрод поворачивается к пожарному.
– Значит, так. Никому это не нужно, поэтому я все конфискую. – В карман пожарного перекочевывает очередная