запчастей или смотрел шоу реставрации машин по телевизору. Саре казалось, что он исчезает в своей машине так же, как она исчезает в своем искусстве.
Его дети немного тревожились о том, что он стал магнитом для женщин, превратившись во вдовца в относительно молодом возрасте. Он был добрым и терпимым человеком и неизменно вежливым, отвергая женщин, ищущих его внимания.
Все в городке знали Натаниеля Муна, и все его любили. «Такой приятный, симпатичный мужчина», – часто говорили люди.
Сара не могла не согласиться ни с одной из этих характеристик. Однако она понимала теперь, что на самом деле не знала его. Он был словно папа по телевизору – заботливый, сочувствующий и совершенно незнакомый.
– В этом городе есть отдел контроля за животными? – спросила она его.
– Думаю, что да. Зачем тебе? У тебя животное вышло из-под контроля?
– Дворняга, уличная собака. Ее едва не сбила машина в центре города.
– Мы – прогрессивный район, – сказал он. – У нас есть приют для животных.
– Собаке лучше надеяться, что у вас есть нормальные водители.
– Я посмотрю, смогу ли найти для тебя их номер. Как прошла встреча? – спросил он, не поднимая глаз от каталога.
– Она прошла. Я была удивлена, что Брайди Боннер меня помнит.
– Она теперь Брайди Шафтер, – напомнил он ей. – Почему удивлена?
– Потому что мы не были друзьями, – сказала Сара. – Мы ходили в одну и ту же школу, но не были друзьями. У меня никогда не было особенно много друзей.
Он перевернул страницу.
– Но у тебя были друзья, дорогая. Когда ты была маленькой, в доме все время были дети.
– Это были друзья Кайла. Помнишь его? Моего безупречного брата? Люди приходили повидаться со мной, только когда мама приглашала их матерей и они были вынуждены или подкуплены.
– Вообще ничего этого не помню. – Он перевернул еще страницу.
Она изучала отца, расстроенная из-за дистанции между ними. Она могла бы сказать куда больше. Ей хотелось бы спросить его, скучает ли он по матери так, как скучает она, видит ли он во сне свою жену, но она чувствовала привычную эмоциональную усталость, которая заставляла ее держаться с отцом на расстоянии.
– Пойдем, – сказал он, неторопливо вставая. – Давай выведем лодку. Я привезу чего-нибудь поесть.
Ей хотелось сказать, что она не голодна, что она никогда больше не станет есть. Но факт был в том, что она проголодалась. Ее предала собственная жадность.
Через пятнадцать минут они уже плыли, перед ними рассекал воду морской охотник «Арима». Лодка вошла в канал и спокойно пошла на малых оборотах. Моторные лодки были приписаны к бухте, но, будучи местным фермером, ее отец был исключением. Ощущение мягкого, покрытого винилом сиденья, богатый запах прилива напоминали о давно прошедших днях. Супружество, болезнь Джека и его предательство произошли с кем-то другим.
Отец открыл пиво и предложил банку ей, она потянулась к ней, потом засомневалась.
– Не твоя