его. После этой «игрушки» моя машина висла раз шесть, но благополучно реанимировалась.
Видимо, сегодняшний случай был последним.
– Черт с тобой! – обратилась я к машине, похоронившей полтора года моих трудов. У меня есть черновики, дискеты, распечатки. Выживу!
Хотя, если честно, выживать уже надоело.
Хотелось просто жить.
Я села на пол возле рабочего стола и заплакала – последний раз за этот полный бурными событиями день.
На мой плач пришла из кухни кошка Руфина, потерлась мордочкой о локоть и сказала:
– Да, Василиса, случай у тебя запущенный… Совсем ты духом пала.
– Руфина, если б ты знала… Мне вот даже по душам серьезно поговорить не с кем, кроме тебя!
– Понятненько. Ладно, Василисушка, не горюй, не печалуйся. Голос у кошки стал каким-то гипнотическим, обволакивающим все тело, как меховой палантин. Ложись-ка, милая, спать-почивать, утро вечера мудренее.
– А моя работа… – слабо всхлипнула я.
– Спи, Василисушка.
В мое сознание проник шелковистый голосок, и я действительно заснула.
– Господи! Я же на работу проспала!
С этим воплем я подскочила в постели, намереваясь бежать в университет прямо в ночной сорочке. Но тут здравый смысл подсказал мне глянуть на будильник.
Половина шестого утра.
Мне до первой лекции еще час можно спать.
Но спать не хотелось.
Потому что на одеяле вальяжно лежала моя вчерашняя знакомица кошка Руфина и с некоторым сожалением глядела на меня.
– Доброе утро, Руфиночка, – каким-то заискивающим тоном сказала я кошке.
– Доброе утро, Василисушка, – зевнула та. Не бережешь ты себя. Нервы свои попусту тратишь. Вот и вскакиваешь как оглашенная ни свет ни заря. Подремли еще часочек.
– Нет уж. Я лучше в ванную. Да и к лекциям надо подготовиться. Сегодня первую пару веду у экзолингвистов, это такие нудные студенты. Так и норовят на чем-нибудь преподавателя срезать.
– А ты наплюй и позабудь. Или, как выражаются нынешние молодые люди, забей на все. Подумаешь, студенты. Достань мне молочка из холодильника и подогрей, пожалуйста. Я холодное не могу пить, фарингит.
– Разве у кошек бывает фарингит? – мимоходом спросила я, отправляясь на кухню.
– У нас все бывает. Понахватались от вас, от людей… – Ворчливый голосок Руфины раздался где-то в районе кабинета.
Я достала из холодильника молоко, перелила его в старую турку (сто лет уже не варила нормального кофе!) и поставила на плиту. И тут меня взяло любопытство.
– Руфина, – Крикнула я из кухни. А что ты в кабинете, делаешь?
Ответом мне было шуршание запускаемого системного блока.
Я влетела в кабинет и изваянием застыла в дверях. Руфина что-то такое творила с моим компьютером, что заставила меня подумать о том, что она не просто говорящая кошка, а еще и кошка-программист.
– Я отладила твою систему полностью. Вирус снесла. Все