была реформа призрения, а потому при нем: 1) вдвое против прежнего был увеличен сбор денег за венечные памяти со всех вступающих в брак; 2) воспрещена вольная продажа восковых свечей и предоставлена исключительно церквам (“понеже церковные имения нищих имения суть”);
3) установлен вычет из жалованья у всяких чинов людей, “кроме солдат, по одной копейке с рубля на содержание госпиталей”; 4) введено в монастырях обучение монахинь рукоделиям и ремеслам с целью обращения вырученных за эти работы денег “на общую монастырскую пользу, а не на собственные свои потребы”; 5) сбор доброхотных подаяний в церквах в два кошелька, из которых один предназначен был на покупку церковных потреб, а другой – на госпиталь; 6) штрафные деньги с раскольников установлено обращать на богоугодные дела. Как ни незначительны в общем были средства, получавшиеся от этих источников, но сам факт обособления их (со специальным назначением) указывает на сильное желание прочно организовать и поставить дело общественного призрения.
Таковы в общем важнейшие течения в области общественного призрения, проявившиеся за время царствования Петра Великого. Несомненно, что великий преобразователь России, устанавливая подразделение нуждающихся на категории и виды призрения сообразно с нуждами этих категорий, принимая на себя и на государство законодательное упорядочение призрения и поручая выполнение его в значительной части организованным общественным силам, отрицая при этом безразборчивую раздачу милостыни, стоял на совершенно твердой почве и на правильном пути.
Если император не успел упорядочить частную благотворительность, организовать ее и направить на должный путь, то в этом, разумеется, не его вина. Общественная жизнь в то время была развита мало, и организация частной благотворительности была чрезвычайно затруднительна. В остальном же завещанная им система борьбы с нищетой до сих пор может считаться заслуживающей внимания и преимущественно частичных поправок в целях большего развития тех ее составляющих, которые касаются предупреждения бедности и организации взаимопомощи, в ущерб карательным мерам, получившим тогда по условиям времени исключительное развитие. К сожалению, Петр во многом не успел осуществить своих планов. Даже Духовная коллегия не сочинила порученного ей наставления. Непосредственно же после смерти Петра наступил период законодательного затишья. Ближайшие преемники его мало заботились о полном проведении мер по призрению во всей их совокупности и лишь повторяли и усиливали указы о жестоких наказаниях нищенствующих. По некоторым отраслям призрения произошло даже заметное ухудшение дела. Так, хотя императрица Екатерина I, а затем и Елизавета и издавали указы о призрении незаконнорожденных, но не имели энергии настоять на исполнении, вследствие чего даже те приюты, которые были открыты при Петре I, постепенно закрылись. За этот период общее “число нищих умножилось, а паче при церквах и в рядах”. Так продолжалось дело