поводья в левую руку, положив правую на рукоять меча аккурат перед тем, как глухой и протяжный вой разорвал тишину. Кони, испуганно встрепенувшись, попытались перейти на галоп, заставляя вновь изо всех сил натягивать поводья.
Вой прозвучал повторно.
В первый момент молодой барон подумал, что их решились преследовать волки ещё успев подивиться, что же те забыли на болоте – от Сархатский болот большинство зверья, даже хищного, стремились держаться подальше. Но теперь понял, что к волкам звук, от которого в буквальном смысле слова стыла кровь в жилах, не имеют никакого отношения.
Вой оборвался душераздирающим визгом.
Люди с трудом удерживались от желания отпустить поводья, дав волю лошадям нестись вперёд со всей скоростью, на какую только те были способны. При звуках этого нечеловеческого и не звериного визга волосы вставали дыбом.
Не прекращаясь, пронзительный визг перешёл в низкий, утробный рёв. Каждый перелив долгого звука был заполнен жаждой и требованием – жаждой жизни и требования насыщения.
– Господи, боже! – закричал кто-то, явно предаваясь подступающей истерике. – Мы все тут погибнем! Мы умрём и попадём в Тартар!
– Закрой пасть! – рявкнул на него Фабиан. – Ты взрослый мужик или испуганный пацан? Смысл скулить, как побитая сука? – он намеренно говорил презрительно, резко и грубо. – Хватит кукситься, парни! Никто не знает, где его подстерегает Костлявая. Можно выжить в пекле и умереть от угарного газа в родной постели. К тому же, не забывайте, наш противник – маг. Не всё, что видишь вблизи жилища мага существует на самом деле. Иногда видимая опасность всего лишь обман, иллюзия, призванная свести с ума или напугать. Если вперед нас ждёт опасность, мы преодолеем её мечом, если морок – развеем здравым смыслом. Вперёд!
К счастью, речь подействовала отрезвляюще. Парни взяли себя в руки, и они продолжили путь, под звуки не стихающего аккомпанемента, преследуемые по пятам страшными криками, стараясь не обращать внимание на вой и визг, доносящийся из глубины болот и леса.
Постепенно вопли стихли, но спокойней от этого как-то не сделалось. Лес словно вымер: ни птицы, ни зверя. Даже вездесущие насекомые куда-то пропали.
С серебристо-серых стволов, почти полностью лишённых веток, клоками свисал тёмный мох. Бурые стебли болотной травы извивались под копытами измотанных, уставших коней. Клочья тумана цеплялись за стволы, оставляя на всём холодные капли влаги.
«Не стоит ли объявить привал? – подумал Фабиану. – День клонится к закату, а ничего не меняется – вокруг нас по-прежнему лишь мёртвое болото, конца и края ему не видно».
Он уже было принял решение, готовый вскинуть руку, как почувствовал, что его легонько стукнули по спине:
– Смотрите, милорд. Что это?
– Где? Я ничего не вижу.
Но тут он заметил, что туман местами приобретает зеленоватое свечение. Едва заметное поначалу, оно становилось ярче и ярче.
Сияние медленно сгущалось, пока не сплелось в плотную