замешательство. Кто сегодня? Мальчик? Девочка? Квир_ка? Оно? Девоч_ка? Марго был_а кем-то вроде локального оракула. Каждую среду устраивалось «явление нового лука»: было трудно понять, что перед тобой, из какого времени, пространства или планеты существо. Сегодня на Марго был красный румянец, пара лишних глаз и ярко-синие толстые губы.
– Любимая! – откликнулся_ась Марго.
Они обнялись.
– Что, пока не запускают?
– Да, толпимся. Хочу тебя с кое-кем познакомить. Новый вестник.
Лиза закатила глаза.
– Марго, ты же знаешь, я не очень в это верю.
Но Марго не обращал_а внимание и уже тянул_а ее куда-то в глубь толпы. Остановились перед высоким седым мужчиной с широкой цепью на голой груди. Присмотревшись, Лиза разглядела на кулоне изображение черного пуделя.
– Поздоровайся, – шепнул_а Марго, но вестнику приветствие, кажется, было не нужно.
Он схватил Лизу за руку и запел что-то нечленораздельное, проглатывая согласные в гортанное рычание. Лиза застыла как вкопанная. Это был тот род новых психов, которые все чаще попадались ей на тусовках. Кто-то говорил, что это связано с новыми наркотиками, другие шептались про секты и их сверхэффективные психотехники, но факт оставался фактом: эти психи имели какое-то магнетическое действие на всех, к кому прикасались. И сама жертва испытывала что-то похожее на трип.
– Девочка-припевочка, пой-пляши, пока получается. Потому что потом наступит тьма. И съест нас, ам. Как колобок, который от лисы не убежал.
И уже на ухо Лизе:
– А меня Федор зовут, я тебя не съем, потому что в тридевятом царстве в тридевятом государстве прячется тоненькая иголочка, а на тоненькой иголочке океан, а в океане живет кит, и у кита четыре глаза, и ты – третий глаз, а я твоя ресничка.
Лиза почувствовала головокружение и резко выдернула руку.
– Пойдем, – сказала она Марго, боясь, что Федор не отстанет, но можно было не волноваться: мужчина уже отвернулся и обхаживал какую-то худенькую седую даму.
23
По радио мурчала романтическая белиберда про «дикие вписки» и «нежные киски», бритый парень за рулем отбивал ритм, пританцовывал и только что не поскуливал от перевозбуждения.
Шестаков отвернулся к окну: даже серые многоэтажки раздражали меньше, чем чужая несдержанность.
Пиликнул телефон – там помощник отчитывался по текущей сделке:
«По партии норм, вчера подписали, ночью отгрузили»
«Ок. Деньги давно пришли?»
«Ниче не приходило»
«Хера. Проверь еще раз?»
«Да блин, я не слепой. Не было денег»
«Сроки им какие ставили? 12 ч?»
«Угу»
Шестаков прокашлялся, попросил приглушить музыку. С «Медведями» стоило разобраться сразу: припереть к стенке, нежно придержать за горло, поговорить по душам. И дело даже не в задержке, скорее в принципе… Как говорится – тут уже или ты