главным образом уму, обаянию, способностям, сочетается с осуждением его нравственной позиции, его «неправоты», которая проистекает не из злобы и жестокости, а из пассивности и равнодушия, из безразличия к чужим переживаниям. Такая позиция находит у героя философское обоснование: «Ах, откажемся от этих бесполезных усилий, будем смотреть, как протекает время, как дни бегут один за другим; будем пребывать в неподвижности, как равнодушный наблюдатель бытия, уже наполовину прошедшего. Пусть овладевают им, пусть разрывают его – этим не продлят его. Стоит ли спорить с ним?»
В итоге можно заключить, что в позициях и героя, и героини нет абсолютной неоспоримости и тем самым желаемой доли авторитетности. Поэтому в данном романе не очень активно проявляется монологический принцип, но не присутствовать он не может. Монологизм сказывается в наличии нравственно-психологических ориентиров в сознании Адольфа: его ум и способности не тратятся на служение ложным кумирам и целям; он выбирает самую достойную из встретившихся ему женщин, он оценивает ее достоинства и в конце концов осознает, как много она значила в его жизни. Поэтому он не «заменяет» ее другими и остается наедине со своими страданиями и неудовлетворенностью. Кроме того, он критичен по отношению к окружающему консервативно-дворянскому обществу. В этом заключается определенная ценностная позиция, которая заслоняется большим количеством противоречий, но не уничтожается совсем. Сосредоточенность на личностном мире двух героев концентрирует и организует материал романа, что локализует сюжет и сообщает лаконичность повествовательной структуре.
В данном варианте европейский роман еще лишен широты и масштабности, но в нем умело использованы возможности повествовательной формы для реализации романной структуры. Не претендуя на воспроизведение широкой картины жизни и сосредоточившись на изображении внутреннего состояния героев, Б. Констан создал произведение, заслужившее в то время высокую оценку современников, в частности А.С. Пушкина и П.А. Вяземского, который был инициатором перевода произведения на русский язык.
Вслед за этим посмотрим, как реализуется романная ситуация и формируется романная структура на примере двух весьма значительных произведений европейской литературы —
«Красного и черного» Стендаля и «Евгения Онегина» Пушкина.
Приступая к размышлениям о произведениях Пушкина и Стендаля, необходимо отметить, что они были закончены и опубликованы практически одновременно, в самом конце 20-x годов. Кроме того, это первые, по существу, реалистические произведения в европейской литературе. О реалистичности «Евгения Онегина» еще в 40-е годы основательно писал Г.Н. Поспелов. Исследование этого романа в данном ракурсе было продолжено Г.А. Гуковским, Д.Д. Благим. Реализм романа Стендаля рассматривался Б.Г. Реизовым и Б.Л. Сучковым.[35]
Оба писателя опирались, как мы видим, на богатую традицию, заложенную и разработанную