дома, где обычно есть вход на крышу.
– Ну что, шахтёр? – передо мной вырос шкаф, лицо которого было усыпано шрамами.
По всей видимости, это был главный головорез. – Говорят, ты девочек любишь?
Я иронично поджал губы. Ну вот, погнали.
– Ещё как люблю, – ответил я. – А ты больше по мальчикам?
– А он говорливый, – главарь насмешливо обратился к толпе, и те поддержали его смехом. – А я так не люблю болтушек…
Следом поступил удар в челюсть и мою голову отвернуло в сторону. Он слаб. Я понял это по силе удара. Теперь понятно, почему их тут целая делегация.
Выплюнув сгусток крови на пол, я вытер пальцем губы. Стало смешно.
Моему новому «другу» это не понравилось. Его толстое колено воткнулось в мой живот, отчего я слегка загнулся. Ох, я и зыбыл, когда последний раз получал по лицу.
Откашлявшись, я восстановил дыхание.
– И это все? – насмешливо спросил я. – Это все, на что ты способен?
– Хочешь ещё, падла? – на этих словах мне прилетело ещё несколько болевых.
Какое-то время я не решался разгибаться, а лишь увлечённо разглядывал бетонные полы усыпанные пятнами крови. Капли были свежие и старые. Некоторые внушительные, похожие на огромные кляксы.
Типичная комната расправы над цыплятами…
Клешни главаря вцепились в мои робу. За секунду, наши глаза оказались на одном уровне. По лицу скатился тёплый ручеёк из разбитой брови.
– Ещё? – спросил он. – Я могу лупить тебя, хоть до морковкиного заговенья, – хищная улыбка разрезала лицо.
Я устало замотал головой…
Проклятье, он портил мое лицо.
Бугай удовлетворенно потёр ладони.
– Ты своё на свободе оттрахал, шахтёр? – сказал он. – А с нами не поделился. Не порядок.
Развернув меня лицом к стенке, он похлопал меня по голове.
– Теперь ты узнаешь, как это, когда натягивают тебя.
Мои разбитые губы расплылись в улыбке, но это знал только я.
– Не надо… не надо…
Толпа заскулила, передразнивая меня. А бугай продолжал:
– Ты меня не бойся. Я добрый. И… нежный.
– Не надо…
– Сам штаны снимешь или помочь?
Вот он – мой шанс ответить.
– Я сам, – мои руки потянулись в карман.
– Молодец, – насмешливо похвалил он. – Твоя девчонка тоже была такой же послушной? Покажешь, что ты делал с ней?
– Что я сделал с тобой?
Её шифоновая юбка мокрая от крови, а может быть от слез. Руки по локоть в грязи, опухшие губы слегка приоткрыты, волосы растрёпанный, глаза закрыты, ресницы дрожат, слышно слабое дыхание… она жива.
– Вася… что я с тобой сделал?
– Ну, давай же, – послышался нетерпеливый голос за спиной. – Поторапливайся. – Сейчас-сейчас…
Нащупав в кармане вилку, которую виртуозно стащил, я развернулся к бугаю.
Один хороший удар по крепким икрам и вот он уже сидит на коленях, а мои