что я оказалась дома. Наконец-то дома. Все здесь казалось родным и правильным. И вкусные запахи, заполнявшие кухню, и кусты роз за окном, и сам дом, каждый закоулок которого казался ужасно знакомым. Это была любовь с первого взгляда.
– Мам, ты ее задушишь, – прервала нас Хоуп.
– Ой, прости, – она отстранилась от меня, – я просто никак не поверю, что ты стоишь передо мной, – сказала она, погладив меня слегка мокрой ладонью по щеке.
– А я никак не поверю, что Джо скрывал от меня такие важные новости, – я нахмурилась. – Такое впечатление, что все только и делали, что обманывали меня всю мою жизнь.
– Ради твоего же блага, милая.
– Давайте перейдем в столовую, думаю, нам предстоит серьезный разговор – с этими словами Хоуп вышла из кухни. А Мишель последовала за ней.
– А разве нам не нужно захватить тарелки? – недоумевая, спросила я им вслед.
– Не в этом доме, – рассмеялась Мишель, махая рукой.
Мы оказались в столовой, посреди которой стоял антикварный стол из вишневого дерева. Вокруг стола разместились десять изящных стульев, у стены был старинный сервант, доверху наполненный разномастной посудой. Чего здесь только не было и семейное серебро, и фужеры из богемского стекла, и фарфоровые статуэтки всевозможных размеров и цветов, на самом верху стояла совершенно безвкусная ваза в греческом стиле, были здесь и простые чайные пары, и несомненно дорогущий, покрытый патиной, соусник. Но даже в этом абсолютном диссонансе стилей был определенный шик. Но самым главным украшением комнаты служили французские окна от пола до потолка, в которые ярко светило послеобеденное солнце.
Мать с дочерью сели за абсолютно пустой стол.
– Прошу, дорогая, устраивайся поудобнее, – я неловко села по правую сторону от хозяйки дома и положила руки себе на колени, так как совершенно не знала, куда их девать.
Мишель посмотрела на меня и улыбнулась. Она закрыла глаза и в тот же миг передо мной появились столовые приборы, тарелки, бокалы и даже скатерть. Чертова скатерть появилась из ниоткуда!
– Уау! – только и смогла пробормотать я.
– Вообще мы не пользуемся магией в повседневной жизни, но сегодня – совершенно особенный день, – она засияла, как рождественская елка. – Я всегда мечтала побыть феей крестной.
– Тогда я просто обязана попросить платье и хрустальные туфельки, – так же нервно пошутила я.
– Посмотрим, что я смогу придумать, – Мишель повернулась к Хоуп, – милая, будь так добра, – дочь поняла ее с полуслова, взмахнула рукой и на столе зажглись свечи в аккуратных невысоких подсвечниках. Комната мгновенно преобразилась и ожила. Меня не покидало ощущение праздника, и виной тому была не только магия, сколько люди, создававшие ее.
– Значит Хоуп тоже… – я замолчала, боясь произнести вслух слово «ведьма».
– Милая, мы не обидимся, если ты произнесешь это вслух. Лазанью? –