свисала довольно низко и диаметром была не меньше метра. За диванами в нескольких метрах стоял камин из белого камня, на своих плечах он гордо хранил семейные фотографии в разноцветных рамках. Женя с сестрами, совсем малышками, сидит у папы на руках, и три пары их круглых глаз испуганно смотрят в камеру, тут же и фотография школьного выпускного, вся семья вместе. Четыре черно-белых снимка с Женей и Джеком на конной прогулке, и еще несколько портретных фотографий старшей Трубецкой. Около камина лежал пушистый, словно персидская кошка, ковер, и все называли его персидским, хотя на самом деле он был очень американским. Но ковер не обижался, он вообще не задумывался о своем происхождении, просто лежал и смотрел на огонь, играющий в камине. За камином комната делалась на две части, справа располагалась кухня с множеством шкафчиков и овальным деревянным столом для готовки и больших пиршеств, а слева во всю стену зеркальный шкаф и лестница на второй этаж. Все пять спален и две ванные комнаты находились наверху. Эта стандартная планировка европейских домов оказалась по душе новой хозяйке.
Женя и Юля отправились на кухню, а Джек и Ольга, увлекшись беседой, остались в гостиной, даже не заметив отсутствие девушек.
– Подай соковыжималку, – попросила Женя, указывая на один из шкафов взглядом.
Юля поспешно открыла дверцу и, фыркнув, произнесла негромко:
– Зачем тебе в доме эта штука? Неужели нельзя в кафе сока попить?
Женя взяла из рук сестры аппарат и, нежно улыбаясь, ответила:
– Мы же сейчас не в кафе, а сок будет.
Она стала очищать фрукты и аккуратно складывать их в ёмкость. Юля застыла на несколько минут, наблюдая за ловкими движениями рук сестры, а потом выпалила:
– Он милый.
– Банан? – усмехнулась Женя.
– Банан… Джек! – крикнула Юля и быстро закрыла рот рукой, испуганно оглянувшись и убедившись, что ее крик не привлек лишнее внимание,– Он говорит по-русски?
– Да, как ты на французском, – посмеялась Женя, – Мы чаще разговариваем на английском. Кстати, ты хорошо преуспела в изучении языка. Два года назад уровень знания и владения языка был так себе, а сейчас говоришь быстрее меня.
– Два года назад многое было по-другому, – задумчиво протянула Юлия.
Женя вздрогнула и напряженно спросила, отведя взгляд от сестры:
– Как отец?
– Как отец, – пожала плечами младшая Трубецкая, – не меняется. Ждет тебя. Семейное наследие и все такое…
– Я знаю, поэтому и стала реже звонить. Семейное наследие, – обреченно повторила Женя и приказала, сунув сестре поднос с обедом, – Отнеси это на стол.
Юлия подхватила поднос и, пританцовывая, отправилась в гостиную, где разгорался серьезный разговор между Джеком и Ольгой.
– Получается ты говоришь на английском, русском, французском, итальянском, испанском, – загибая пальцы, перечислял Джек, восхищенно глядя на Трубецкую.
– Латыни, – дополнила Ольга.
– А зачем тебе латынь? – поразился Дэйли.
– Для