никакой возможности. Под самим окном никаких следов тоже не обнаружили. Стена же, судя по всему, давно не белилась и не штукатурилась, но Алексей, подставив к ней предложенную дворником лестницу, внимательно исследовал ее вокруг окна и выше, изрядно испачкав при этом сюртук и брюки. Наконец он спрыгнул с лестницы и, не замечая того скепсиса, с которым Божко окинул его взглядом, подошел, довольно улыбаясь, к Тартищеву.
– Подлинно так, Федор Михайлович, что убийца спускался по веревке. В двух местах, можете сами убедиться, – кивнул он на лестницу, – хорошо заметны свежие нарушения штукатурки, след скольжения носка сапога при спуске и четко отпечатанные каблук и часть подошвы. Последнее подтверждает, что поднялся на крышу он тоже по веревке. – Не удержавшись, он с явным торжеством взглянул на Божко. И тут же отвел взгляд. Судебный следователь смотрел на него с откровенной злостью, почти с ненавистью.
Тартищев натянул потуже фуражку и приказал околоточному:
– Покажи убитого слугам Дильмаца. Авось узнают его…
– Слушаюсь, ваше высокоблагородие! – поднес руку к козырьку Задиреев. – А протокол писать?
– Мне тебя учить? – вопросом на вопрос ответил Тартищев и поднял голову на звук открывающегося окна. Сверху вниз на него смотрел начальник местного охранного отделения Ольховский. Ласково улыбаясь, он спросил:
– Есть ли у вас какие-то распоряжения насчет мертвого тела князя, Федор Михайлович? А то уже из мертвецкой за ним приехали.
– Сейчас буду, – сухо ответил Тартищев и справился: – Надеюсь, ваши агенты, Бронислав Карлович, все оставили на своих местах, пока мы занимались наружными исследованиями?
– Обижаете, – еще более ласково, почти нежно пропел Ольховский. – Мои агенты действуют точно-с по инструкции. Все описали, оформили должным образом. Не изволите ознакомиться?
– Изволю, – ответил Тартищев и кивнул головой Алексею: – Пошли, умник, в комнаты.
– Но мы же их уже осматривали?
– Ничего, – похлопал его по плечу Тартищев, – повторение – мать учения! Осмотрим еще раз с учетом открывшихся обстоятельств да попутно охранке фитиль вставим, потому что сей немаловажный факт проникновения убийцы через окно агенты Ольховского как раз и не усмотрели. Руку даю на отсечение, что не усмотрели! – уточнил он с довольным видом и, твердо ступая, преодолел шесть ступеней парадного крыльца и с тем же хозяйским видом вошел в распахнутые двери особняка, где несколько часов назад известного путешественника, австрийского подданного, князя Отто Людвига фон Дильмаца удавили подушкой в собственной постели.
Глава 4
Они прошли в гостиную, в которой собрались по причине важности случившегося вице-губернатор Хворостьянов, окружной прокурор Драгомыслов, шеф местных жандармов штаб-офицер Лямпе и полицмейстер Батьянов. Тут же пребывал и Ольховский, который в момент появления Тартищева наливал себе чаю из самовара.
Комнату заволакивали клубы густого табачного дыма. Высокопоставленная