у виска с выражением: «И почему мне приходится терпеть эту умственно отсталую?»
– При любом развитии событий «мало не покажется». Надо управлять ситуацией, а не брякаться на колени, как куча перепуганных крестьян.
И тут Элизе пришлось прикусить губу, потому что она ненавидела соглашаться с Морганом Тотом. Однако здесь она была с ним полностью согласна. Она вела эту борьбу долгие годы – чтобы снова не пасть на колени, чтобы снова не оказаться в положении побиваемого и подчиненного, – чтобы ни разу в жизни не испытать больше принуждение.
И вот теперь небеса распахнулись и с них сыплются ангелы?
Нелепость какая-то! Ей захотелось смеяться. Смеяться и лупить кулаками – по стене, по ухмылке Моргана Тота. Она представила, как бы он смотрел на нее, знай только, откуда она родом. Кто она такая. От чего сбежала. Вот бы где он развернулся со своим злорадством и насмешками!
Она замолчала. Морган торжествующе улыбнулся, расценив это как свою победу. Элиза твердо велела себе не поддаваться злости. Люди, у которых есть тайны, не должны заводить врагов.
И тут из самых глубин памяти, нежданный и непрошенный, взлетел голос матери: «Люди, имеющие предназначение, не должны строить планов».
– О боже! – воскликнул один из комментаторов, привлекая внимание Элизы к ряду телеэкранов.
Что-то происходило. Папа повернулся и отдал клирикам распоряжение, и репортеры, таща камеры и микрофоны, взяли низкий старт.
– Смотрите! Пришельцы намерены сделать заявление!
10
Начало паники
Голову ангела венчал шлем чеканного серебра с плюмажем из белых перьев. Похожий на шлем римского центуриона с забралом – серебряной полосой, защищающей лицо от лба до нижней челюсти. Открытыми оставались только глаза, скулы и подбородок.
Странный фасон, особенно учитывая, что остальные воины были без головных уборов и с открытыми лицами. В облике ангела имелись еще кое-какие странности, но они были не так заметны; а потом он заговорил, и впечатление от сказанного заслонило все остальное. Только позже, когда проанализировали позу и странно вспученную тень, мягкий пришептывающий голос и шепот, который было слышно, когда ангел надолго замолкал – словно говорил под суфлера, – начали обнаруживаться элементы, которые формировали впечатление общей неправильности… как липкий след на пальцах – только здесь он оседал на мозгах.
Но не сразу. Его заявление – и во всем мире в один момент началась паника.
– Сыны и дочери единого истинного бога!
Он заговорил… на латыни, поэтому мало кто понимал его в режиме реального времени. На всех широтах планеты Земля, среди молитв, проклятий и вопросов, заданных на множестве языков, миллиарды людей требовали разъяснений.
Что он говорит??!!
Но еще до появления перевода большая часть человечества осознала сказанное ангелом по реакции Папы.
Она была неутешительна.
Понтифик побледнел. Ошеломленно отпрянул. Открыл рот, попытавшись что-то произнести, но ангел резко