в голову пришло.
Рядом с ее курткой висела куртка Марка. А потом уже – мое пальто. Я снял свое пальто и повесил его рядом с ее курткой. А куртку Марка отодвинул в угол. Вел себя как настоящий сумасшедший. Потом посмотрел в зеркало на внутренней дверце шкафа. Они на меня не смотрели, сидели и разговаривали между собой. И Марк противно хихикал в нос не надо мной, а просто так, по привычке. Я закрыл шкаф и вернулся за свой стол. И стал смотреть на ее профиль. И слушать, как они между собой разговаривают. Совсем не помню, о чем они разговаривали. Думал все время: улыбается она или не улыбается?
Потом Марк обернулся ко мне и сказал:
– Придется тебе в Сочи ехать. Эта сельская девушка не хочет. Некогда ей, видите ли! Коровы не доены, сено не кошено, куры не кормлены!
Я думал, что она обидится. У Марка иногда шутки совсем неуместные. Она сказала:
– Не утрируйте. Я сказала, что дети не пóроты. Это грубое нарушение дисциплины. А все остальное может подождать. А в командировку я сейчас поехать не могу, правда не могу. Потом – куда угодно, хоть бы и в Сочи, но лучше бы, если бы поближе куда-нибудь. И посевернее. А стажировку я в июне отработаю, честное слово. И за эту неделю что-нибудь сделать успею. Я смогу каждый день забегать, только ненадолго, на пару часов. Письма, ответы, проверки, обзвоны – у вас же наверняка завалы накопились, правда? Два часа каждый день – да я вам за неделю столько порядка наведу, что вы до июня его не сумеете разрушить! И мелочи ка кой-нибудь понапишу, наверняка опять мелочи не хватает?
– Ладно, – сказал Марк. – Убедила. Тогда завтра обязательно приходи. К завтрашнему дню я тебе все подготовлю. Только тебе в одиночестве придется наши завалы разгребать. У меня завтра редколлегия, а живой классик в Сочи уедет.
– Нет, я завтра ехать не могу. У меня… мама плохо себя чувствует, не хотелось бы ее одну оставлять. Может, через недельку смогу.
Это я сказал. Это я отказался от командировки в Сочи. Раз и навсегда. Потому что кто же будет ждать, когда я смогу поехать в Сочи? Да эту командировку любой из наших с руками оторвет. Да я уверен, что из-за этой командировки и так уже драка была. А я только что отказался.
– Правда? – Марк, кажется, удивился. Подумал и сказал: – Нет, ну если мама – тогда понятно. А я ведь тоже поехать не смогу. Ну ладно, что-нибудь придумаем.
– Я вас очень подвела? – тихо спросила она. Без всякого чувства вины, просто с интересом.
– От тебя вообще одни неприятности, – весело ответил Марк. – Пойдем уже к главному, что ли. Он тебя со вчерашнего дня ждет. Сама с ним будешь объясняться. Как хочешь, так и объясняйся.
– Никак не хочу, – равнодушно сказала она. И тут же поднялась и пошла к двери.
Марк вскочил и поспешил за ней.
Я остался на месте. Сидел и думал, что вот же, собирался уходить. Еще полчаса назад надо было уходить, мне в издательство сегодня следовало зайти. И еще думал, что зря я отбрехался болезнью мамы. Плохая примета. Надо бы ей прямо сейчас позвонить,