голоду.
Ева облизнула ложку. Тодд опустил голову и взял яблоко.
– Зрители ее любят. – Ева откусила кусочек крекера. – Я горжусь ею.
Тодд сделал большой глоток воды и поставил стакан на стол.
– И у тебя все сложилось не плохо. Я слышал, как Пирс рассказывал о тебе Виктории – просто пел дифирамбы.
– Я очень рада. – Она потянулась за ломтиком яблока.
Ева не спрашивала, как сложилась его жизнь, доволен ли он, как дела у его брата Кевина. Последнее удивило Тодда. Его брат был совсем маленьким, когда отец их бросил. Мать умерла, близких родственников у них не было. Кевина быстро усыновили, а вот Тодду не так повезло. Следующие двенадцать лет жизни он провел в разных семейных приютах. Младший брат разыскал его, только когда он поступил в колледж. С тех пор братья были очень близки. Ева была единственной женщиной, которую он приглашал на рождественский ужин с Кевином. Кевину она понравилась.
Остатки не слишком сытного и питательного ужина они доедали молча. Ева сполоснула свою тарелку и поставила ее в посудомоечную машину. Тодд встал из-за стола и последовал ее примеру.
– Жаль, что десерта нет.
Не улыбнувшись, Ева убрала крекеры в шкафчик и достала оттуда тюбик глазури для торта:
– Шоколадная. Наслаждайся.
Но он убрал тюбик в шкафчик и следом за ней вернулся в гостиную, решив сразу перейти к делу.
– Что тебе известно о банде «Истинные ученики»?
Ева уютно устроилась перед телевизором в одном из двух кресел и переключала пультом каналы с выключенным звуком.
– Только то, что мне рассказали в полиции.
Тодд сел во второе кресло.
– Хорхе, отец Мигеля Роблеса, был иммигрантом. Он приехал в Чикаго в восьмидесятых. Можно сказать, сделал карьеру в банде «Латиноамериканские ученики». Лет пятнадцать назад Хорхе и главарь «Латиноамериканских учеников» повздорили. Хорхе вышел из банды и основал собственную. Пять лет спустя у Хорхе обнаружили рак, и он постепенно начал передавать власть Мигелю. Через десять лет Мигель, у которого нет своих детей, скорее всего, поступил бы так же с Диего.
Найдя Седьмой канал, на котором работала сестра, Ева отложила пульт и развернулась к Тодду:
– Значит, он считает, что я не только отняла жизнь у его младшего брата, но и лишила его будущего?
Положение было куда серьезнее, чем ей казалось.
– Ева, для Мигеля месть за смерть Диего – дело чести. Что бы ни случилось, он обязан убить тебя, иначе потеряет лицо. Лично я не понимаю, почему полиция не заключила тебя под стражу для обеспечения твоей безопасности.
Она метнула на него такой взгляд, словно он ее оскорбил.
– По словам твоей начальницы, у полиции для этого не хватает средств.
– Так и есть, – признал Тодд. – Но некоторые дела выходят за рамки обычных. К таким делам и подходить нужно по-особому. И, по моему скромному мнению, твое дело как раз из таких.
– Раньше ты не был скромным! – Усмехнувшись, Ева встала и подошла к окну.
Мгновение поколебавшись, он