Андрей Звонков

Любовью спасены будете...


Скачать книгу

традиции вечерние бригады открывали вышедшие в ночь работники. А раз пришел работать из дома – значит, не уставший. Поэтому, пока «неуставший» Морозов готовился к выезду, Витя с Вилечкой пошли на кухню, по смачному выражению Сашки Костина, «чайку испить – кишочки всполоснуть». Костин говорил, что выудил это выражение в народной русской сказке «Сестрица Аленушка и братец Иванушка». Возможно, что и так. Кому это важно? Изречение нравилось. «Кишочки полоскали» регулярно.

      К вечеру на подстанции царила нормальная суета: все ходили туда-сюда, громыхали крышки алюминиевых ящиков, тонко звенели перебираемые в карманах халатов ампулы для восполнения истраченного на вызовах, периодически взревывали динамики селектора, выкрикивающие: «Бригадам на вызов!» Ночные бригады открывались и разъезжались.

      Для удобства столы выдвинули на середину кухни и обставили стульями.

      Во главе большого стола сидел одинокий Костин, перебиравший гитарные струны и что-то негромко мурлыкавший себе под нос.

      Носов отодвинул для Вилечки стул и спросил:

      – Не помешаем?

      Костин, не отвлекаясь, мотнул головой – нет проблем! Он перестал мурлыкать, принялся тренькать струнами и подстраивать гитару.

      – Концерт запланирован? – спросила Вилечка.

      – Угу, – сказал Костин, – Марина Ивановна, может, еще споет. В общем, все по эстафете, кто приедет, тот и будет петь.

      – А Женька где?

      – Только что уехала. – Костин взял несколько аккордов, потом перебором проиграл вступление и пропел из Дольского: – «Мне звезда упала на ладошку. Я ее спросил: откуда ты? “Дайте мне передохнуть немножко! Я с такой летела высоты!” А потом добавила, сверкая, будто колокольчик прозвенел: “Не смотрите, что невелика я, я умею делать много дел!”» – Голос его был совсем не похож на мягкий баритон Александра Дольского, был он ниже и глубже, и песня звучала в других интонациях. – Потом. – Костин отложил гитару. – Женька поехала на «отраву» неизвестно чем.

      Носов насторожился:

      – Это как?

      – Вот так. Пришел вызов – отравление. Без уточнений – ни возраста, ни пола, один адрес и повод.

      – А почему она?

      – Не было никого. Я сижу – резерва жду. Моя машина сломалась. А Женька только приехала, ей сразу вызов без задержки.

      Женя Соболева поднялась на третий этаж фешенебельного кирпичного дома. Эти дома в районе назывались «цековскими», и жил там «контингент». Это выражение пошло от двух ребят: Витьки Степанова и Коли Короедова, перешедших на «Скорую» в Четвертое главное управление, там зарплата на двадцать пять процентов больше – «за контингент». Вот этот самый «контингент» и жил в элитных домах из желтого кирпича, с переходами, совмещенными с детским садом, с закрытым для «неконтингента» магазином и крепким пенсионером в подъезде у лифта в роли цепной собаки с незнакомым импортным названием «консьерж». Однако, несмотря на свою исключительность и особое