логикой у мужика всё в порядке. В незнакомой карете может сидеть кто угодно. Ой, это же моя карета! И я припустила вслед за мужиком, который, бредя вниз по бесконечной лестнице, бухтел себе под нос. Будучи уверен, что его никто не слышит, Сташек говорил в полный голос, выговаривая обиды, и я, куда уж тут деваться? слушала чужие стенания и жалобы.
Как я поняла, какой-то не очень дальновидный колдун взял Сташека на должность порученца по особо хитрым делам. Кому именно пришла такая дурь в голову, я не выяснила, но какая мне разница? Уже хватило того, что подслушивала чужие тайны. А тайны были – ого-го! Кто-то в этом дворце занимался неблаговидными делами, борясь за престол, причём не стеснялся в средствах, выбирая любые, лишь бы добиться своей цели. Да, увы, мерзавцы есть везде, даже в самой красивой сказке.
Подземный коридор оказался очень длинным, но это было объяснимо: выход из подземного хода находился совсем рядом с лесной тропинкой, по которой я поднималась в королевский парк. Я выбралась из подземного хода, продралась сквозь плети плюща, оплетавшего скалу, начала отряхивать труху с головы, зацепилась рукой за что-то жёсткое. А это что ещё такое?
Я сняла с головы кольцо, повертела в руках. Молодец, Коробкина! Садись, пять. Ты обокрала королей! Я оценила добычу. Нет, не золото, хотя очень похоже, но точно не золото, больно лёгкое. Я решила не возвращаться во дворец из-за позолоченной ерундовины, оглядевшись по сторонам, повесила кольцо на выступ скалы и прикрыла листьями плюща. А что? Там лежало, пусть теперь тут повисит. Делов-то! И я пошла к карете.
Я вернулась в дом Эмилии часов в семь вечера. Фея куда-то умотала, видимо, не рассчитывала, что я вернусь так рано. Я поднялась в мансарду, обнаружила там свои вещи, сложенные на кровати. Оглядев идеальную стопку, я подумала, что моя одежда была так идеально сложена пару раз в своей жизни – в магазине и сейчас. У кровати стояли мокасины. Я быстро переоделась, первым делом переложив смартфон из кармана платья в карман куртки, и спустилась вниз. Оглядев сервиз, спросила:
– Чаю дадите?
Посуда молчала, настороженно разглядывая. За всех ответил самовар:
– Воды принесёшь, дадим.
И где тут вода?
– На кухне, в ведре.
И схожу, мне не тяжело. Я пошла на кухню, следом скользнул заварочный чайник, потребовал высыпать спитой чай в поганую кадушку, помыть посуду и засыпать новую заварку. Ща, воды только налью. Налив воды в самовар, вернулась на кухню, занялась, было, заварочным чайником, но тот остановил, тихо заговорщицки сказав:
– Не верь Эмилии, она тебя привораживает.
Что?
– То! Ты думала, что сама по себе на бал захотела поехать? Это она тебя убедила, – уверенно сообщила волшебная посуда.
И что? Я скоро уйду домой, и мне будет без разницы, что она там делала!
– Может быть, – согласился чайник, – а, может, и нет.
С улицы послышался шум.
– Эмилия! – крикнул чайник.
Чего я испугалась, не знаю, но рванула в гостиную. Села за стол, делая вид, что рассматриваю узор