уж эти румынские пограничники! В своё время Ильф и Петров в своем гениальном романе описали сцену ограбления этими воинами Великого Комбинатора. Прошло 60 лет и что же? Ничего не изменилось. Генотип!
Автобус покатил по изрядно изнуренной демократией Румынии. Истощение зримо невооруженным глазом: лошадёнка и крестьянин за плугом – куда ж дальше…
На въезде в Бухарест автобус остановили: «Рэкет, рэкет пришёл», – зашептали торгаши и спрятались за спинки сидений. Вымогатели были предельно вежливы: назвали сумму (по 5 тыс. лей с носа), оставили номер телефона («на случай если будут неприятности» – понимай: если побеспокоят конкуренты), любезно проводили до гостиницы, показывая дорогу. Я поразился чёткой работе: встретить в субботнюю ночь одинокий автобус… в котором три человека от вымогательства не страдают: водитель, руководитель тургруппы и молдавский представитель. Хотя информацию могли передать с обеих таможен, да и сам представитель. По утверждению ограбленных, действовали самарские преступники.
Бухарест – конечная цель вояжа; торгаши радостно сыпанули из автобуса, разминая затекшие члены.
– Привет! – сказал я, – На этом наши пути-дороги расходятся.
– Деньги давай! – завопили торгаши.
Понимая, что разговаривать с ними надо на их языке, я с
чувством молвил:
– А пошли вы на…
И, мстя за невзгоды пути, сделал известный жест рукой:
– Нате!
В ответ, конечно, каскад угроз и мата, но с места никто не сдвинулся. Я побрёл к остановке троллейбуса. Всё шло чётко по плану! В моем распоряжении было 5тыс. лей, выменянных у границы.
В ночном пустом троллейбусе ко мне подсел румынский инженер-физик. По-русски он не говорил, но как-то сразу выяснилось: мы оба неплохо знаем английский плюс сто моих румынских слов. Я усвоил, что жизнь в отныне демократической Румынии всё хуже и хуже, и ничем хорошим это не кончится. Он проводил меня до Северного вокзала, указал на кассу на Тимишоару и распрощался.
Прямой поезд уходил лишь утром, я двинулся с пересадками. Там, на севере, Дунай отклоняется от границы и она идёт по суше. Но прежде чем обратиться к традициям славной пехоты, я решил испробовать запасной вариант «под дурачка». Смысл в том, чтобы купить билет на ближайший сербский пограничный город и «под дурачка» поехать: авось румыны не задержат («Уезжаешь? Ну и вали!»), а с сербами я договорюсь. До Тимишоары добирался в вагонах «ла класса а дойа», короче, в жёстких. А люди в таких вагонах общительны и я узнал массу интересных и полезных вещей. Например, что румыны свободно ездят в Югославию на работу («Либрэ фронтиера, либре!» —
махал руками местный то ли «хиппарь», то ли «металлист», что означало: граница свободна!). Румыны, как оказалось, очень приветливы и общительны, а у меня всего 100 слов; я им одно, а они в ответ целую очередь. Но что надо, я понял.
Из окна разглядел: берег Дуная патрулируют парные автоматчики, расстояние между