правда?
– Мы поженились только в прошлом ноябре, – раздался за спиной голос Софьи Тихоновны, Мария вздрогнула от неожиданности и неловкости, тарелка с рыбой чуть не выскользнула из пальцев. Повернулась и, встретив приветливый, без недовольства ее любопытством, взгляд, осталась возле фотографий. – Вадим Арнольдович ученый. Востоковед, – горделиво поясняла хозяйка, Марья слушала и догадывалась, что Софье Тихоновне приятно говорить о муже. – Сейчас Вадиму Арнольдовичу предложили прочесть курс лекций в университете, а обычно он много разъезжает по России и за ее пределами. А вот это, Маша, Тибет…
Софья Тихоновна говорила так, словно проводила обзорную экскурсию по дому-музею. Сама еще раз любовалась ученым мужем и, кажется, могла продолжать так до бесконечности.
– Вадим Арнольдович много занимается йогой, у него есть собственная система закаливания…
Вадим Арнольдович, Вадим Арнольдович, Вадим Арнольдович… Старорежимная церемонность в каждом жесте, в каждом повороте головы, слове, пояснении.
Невероятная дама. Таких уже не выпускают. Штучный экземпляр.
– Ну хватит, совсем я вас заговорила, – улыбнулась хозяйка и повела Марью в гостиную.
Там за столом под круглым абажуром Надежда Прохоровна на скорую руку посвящала мужчин в обстоятельства, приведшие в их дом рыжеволосую гостью. Роман задумчиво посасывал рыбий хвостик, на столе перед ним стояла банка безалкогольного пива; Вадим Арнольдович потирал рукой чисто выбритый подбородок.
– И вот что я думаю, – поглядывая на вошедшую Марью, говорила баба Надя, – не мог бы ты, Ромка, походить завтра с Машей, поискать ее мужа. – Предложение без ответа на несколько секунд повисло под древним абажуром, и баба Надя заюлила: – Нет, был бы тут, конечно, Алеша… Слов нет, отправился бы с ней, может быть, пистолет бы взял… Но нету Леши, Рома… Нету. Или, – обернулась к ученому востоковеду, – ты, Арнольдович, с девочкой сходишь?.. Тут и делов-то…
– Я пойду, – перебил Роман. – Попрошу заменить меня на утренней тренировке и пойду.
– Не надо… – стушевалась Марья, – я и сама могу…
– Сама ты ничего не можешь! – обрубила Надежда Прохоровна. – Сама ты только на нож какой-нибудь напорешься!
– Но я… там нет ножей!
– Баста, девчата! – хлопнул рукой по столу боксер. – Сказано – пойду я, значит – пойду.
– А сегодня, Маша, у нас ночевать останешься, – радостно подытожила хитрющая баба Надя. – И ты, Ромка, тоже оставайся. Зачем за полночь за город тащиться? Ляжешь здесь, Маше мы у Насти с Алешенькой постелем, всем места хватит.
Опустив ресницы, освобождая на столе место под вторую селедочницу, Мария подумала: «Они оставляют здесь этого Рому, потому что боятся ночевать в одном доме с убийцей?..»
Что ж. В том их право. Лимит доверия не безграничен.
Поздним вечером в руки Марье почти насильно впихнули Настасьину ночную рубашку, халатик и пластмассовые (кажется, банные) ш