Дело в том, что Поладрэн служил в иностранном легионе, а бойцам иностранного легиона после демобилизации позволялось изменить две буквы фамилии. Так вот, Пьер Поладрэн был сыном француженки и русского эмигранта и личностью, стоит заметить, удивительной!
Борке на мгновение замолчал, но потом неожиданно обратился к Синицкому с вопросом:
– Вы, Владимир Игоревич, не курите?
– Нет, – растерялся от неожиданности Синицкий.
– Отлично! – поддержал его Борке. – Я тоже не курю, но сигару гостю предложить могу. Ну, нет так нет. Продолжим.
Он вздохнул, собираясь с мыслями.
– Личностью, как я сказал, Пьер Поладрэн был удивительной. Ещё мальчишкой сражался он в рядах сопротивления. Отличался удивительной смелостью в сочетании с несвойственным возрасту расчётом. После войны вступил в иностранный легион. И отдал ему всю свою жизнь. Ни жены, ни детей он так и не завёл. Умер полгода назад в доме инвалидов. Наши с ним пути до этого много раз пересекались. Возможно, поэтому он пригласил меня и моего коллегу графа Кордака, чтобы мы исполнили его последнюю волю.
Борке покачал головой и опять обернулся к Синицкому.
– То, что он сообщил нам перед смертью, заставило нас, как бы это сказать, несколько удивиться. Он сообщил, что несметно богат. Но все его фамильные драгоценности спрятаны в России, в небольшом южном местечке Черталяки.
Борке обернулся, чтобы убедиться, слушает его Синицкий или нет. Тот слушал настолько внимательно, что напряжение читалось у него на лице.
– А ещё он сообщил нам, что имеет наследственный титул: Негоциант третий.
– Негоциант? – выдохнул Синицкий. – Простите, вы сказали: «Негоциант»?
– Если быть точным, я сказал: «Негоциант третий», – поправил его Борке. – Так вот, этот Пьер, он же Негоциант третий, пожелал, чтобы мы нашли этот клад. И чтобы хотя бы один предмет этой коллекции положили бы на его могилу.
Борке замолчал. Молчал и Синицкий, явно о чём-то размышляя. Наконец он произнёс:
– Да, интересная история.
– Интересна она тем, что нам с графом заниматься поиском этого клада затруднительно. Нам нужен смелый и энергичный человек, который взялся бы найти сокровища. Один предмет из этой коллекции, любой на свой выбор, этот человек передаёт нам. Остальное может забрать себе. Таковы наши условия.
Автомобиль остановился непонятно где, и в салоне воцарилась тишина. Тишину нарушил Борке.
– Так вот, я задаю вопрос, Владимир Игоревич, согласны ли вы взяться за это дело? Если да, я сообщаю вам примету, по которой вы будете искать клад.
Синицкий молчал ровно столько, чтобы расцепить судорожно сжатые челюсти.
– Да! – твёрдо заявил он.
– Прекрасно, – подвёл итог Борке. – Соглашение наше джентльменское. Поэтому бумаг подписывать не будем. Итак, я должен сообщить вам примету, по которой вы будете искать сокровища.
Борке посмотрел на Синицкого в упор. Тот сидел в невероятном напряжении, боясь пропустить хоть одно слово.
– Пьер сообщил нам,