условиях из натуральных экологических материалов. – Съёмка ведётся только с воздуха, тут летают дроны, замаскированные под местных птиц, и ведут научное наблюдение. Заодно снимают жилые зоны.
– Отлично! – Кихуатон обернулась к Славику: – Не будешь выходить из бунгало, и никто тебя не увидит! Если спросят, скажем, что ты забарахлил или сломался!
– Не получится, – покачал головой Ночтли, опуская поклажу в гнездо. – Мы заявили его как андроида, специально предназначенного для работы с дикими животными. Чтобы не вызывать подозрений, его необходимо выводить в джунгли хотя бы первое время. Как будто он что-то там изучает, собирает для нас информацию. Надо посмотреть, что тут и как. Не то ещё скажем, что андроид сломался, а Кетцали примчатся его чинить, потому что искренне сочувствуют попавшим в беду Текам.
– Мы можем сказать, что у нас нет денег на ремонт, а брать кредит мы не хотим! – предложила Кихуатон. – Он же бракованный, поэтому мы с самого начала ожидали, что рано или поздно сломается!
– Посмотрим, – решил Ночтли. – Если всё будет складываться удачно, то так и поступим. Чем меньше его будут видеть, тем спокойнее. Славик! Твоё гнездо вон там! Не бойся, там вполне комфортно и биологическая обработка проводится каждый раз, как только ты покинул ложе, как в космическом корабле. Пойдём, покажу санузел.
Глава третья
Экстервит, императорский дворец, третий час заседания Регентского Совета.
– Это решительно невозможно, – голос Владыки Золина, вещающего перед Регентским Советом с объёмного экрана системы правительственной связи, звучал подчёркнуто спокойно. – Более того, я настоятельно рекомендую Регентам всячески избегать самой темы каких бы то ни было изменений в условиях проведения валютной эмиссии. Её параметры были просчитаны до мелочей и полностью соответствуют нуждам Империи. Подчёркиваю, они оптимальны и не требуют доработки.
– Мы ни в малейшей степени не сомневаемся в компетенции специалистов Великого Доминиона Ица-Уэрги. – раздувший спинной капюшон герцог Тототль буравил Владыку Золина пристальным взглядом змеиных глаз и слегка вибрировал языком в знак уважения.
Тототль был гибридом ныне усопшего Императора Ксиухкоатля и женщины-Пэчуа, и в отличие от полноценных Пэчуа язык Регента не был чёрным и раздвоенным. Вместо змеиного языка в пасти Тототля вибрировал монолитный розовый язык, чем-то напоминающий язык Теков, только вдвое более длинный и узкий. В процессе гибридизации речевой аппарат Регента сохранил большинство функций Пэчуа, в том числе отображающие эмоции языковые вибрации, и вибрирующий розовый моноязык Тототля у стороннего наблюдателя создавал впечатление, будто герцог-Пэчуа пытается лизать воздух. Остальные Регенты-Пэчуа, которых за последнюю сотню лет в императорском дворце скопилось почти пять десятков, несмотря на явную склонность Эсктервита зажигать порталы Ловчей Сети за счёт их жизней, имели точно такие же языки,