невероятным по сочности синяком, предстал перед могущественными вельможами.
– Ты, парень, откуда родом? – с отеческой интонацией бывалого командира начал де Комон.
– Здешний я, из Тулузы, ваша сиятельство. У меня и жена отсюда, и вся родня здесь проживает.
– Это очень хорошо, капрал, просто отлично. А вот теперь расскажи, ты знаешь, что было написано в донесении?
– А как же! Я же вместе с господином майором за кордон ходил. Пятеро нас было – господин майор, сержант Ажан, я и двое солдат. Вот нас троих в курьеры определили. То есть солдат и меня. А господин майор, когда меня отправлял, сказал, что везу я доклад о том кастильском лагере. Ох и большущий это лагерь, ваше сиятельство! Я таких и не видел никогда. И народу там! И солдаты, и лошади, и телеги. Даже пушки – девять штук, точно-точно, я считать умею.
– Сколько все же палаток?
– Вот тут точно не скажу. Они, на самом деле, не одним лагерем стоят. А вроде шестью, их с одного места и не увидишь. Господин майор с господином сержантом долго считали, а я точно не знаю, но много. Я видел окситанский полк на полевом лагере, так там палаток не сравнить, насколько больше. Вот что точно скажу – восемь знамен видел. Одно у кавалеристов, шесть вроде как полковые и одно в центре, кастильское.
– Ну смотри, капрал. Если правду сказал – награжу, но если соврал – ни тебе, ни жене, ни детям твоим не жить, – закончил разговор маршал. – Адъютант, арестовать, глаз не спускать, головой за него отвечаешь.
Вот после этого разговора и было принято решение, подарившее защитникам Сен-Беа шанс выжить. Наутро курьер увез в Перпеньян приказ готовиться к встрече кастильской армии, занять удобные позиции и активной обороной не допустить прорыва противника в Окситанию.
А де Комон, лично возглавив Окситанский полк, выдвинулся в направлении Сен-Беа. Расчет на то, что маршал уведет его на юг к Перпеньяну, провалился. Собственно, этим маневром исход боевых действий был предрешен, о чем пока никто, включая самого маршала, не знал. И солдаты с обеих сторон продолжали готовиться убивать и умирать в этой, по сути, уже бессмысленной войне.
Глава VII
Все-таки человек так устроен, что не верит в грядущие катастрофы. Мы устраиваем застолья за день до прихода урагана или играем свадьбу перед смертельной битвой. А что, это же еще не началось, так давайте проживем еще один день счастливо, а там, глядишь, все будет хорошо. Ну бывают же чудеса! Ну хоть иногда…
Примерно так рассуждали офицеры крепости Сен-Беа, собираясь в таверну на день рождения жены лейтенанта де Фье. Разумеется, они не были наивными простофилями, готовыми оставить гарнизон без командования накануне войны. Но днем, во время обеда, почему нет? От таверны до крепости полчаса пешком, да и дел-то всего – поздравить женщину, вручить подарки, выпить по бокалу вина, ну и, заодно, пообедать. Всего-то час – полтора. Рассиживаться некогда, у всех дел невпроворот.
Да и порядок никто нарушать не собирался. Де Баон официально назначил на этот час